Джон Пил - Времяточец - Бытие

— Нет. Это невозможно. Ментально.

Тело Доктора изогнулось от боли. Ему пришлось глубоко скрыть свою текущую личность и воспользоваться способностью ТАРДИС усилить черты, знания, и навыки, которыми владело его третье воплощение. Это было непросто, потому что воспоминания были скрыты глубоко в закоулках его сознания, а его текущая личность пыталась отвергнуть наслоения, добавленные ТАРДИС. Но это нужно было сделать. У него не было уверенности, что текущий он сможет справиться с задачей.

Серебристое змеиное тело Иштар извивалось в агонии на полу её святая святых. Гильгамеш хотел засадить в него свой боевой топор, но Энкиду убедил его подождать. Скрипя зубами, царь начал вымещать свои эмоции на оставшихся растерянных стражах; он их построил и велел вынести из комнаты тела погибших.

Агга и Эн-Гула склонились над дёргающимся телом Нинани. Жрица видела слёзы боли и отчаяния в глазах царя, наблюдавшего, как его дочь терзают спазмы боли. Она ласково положила ладонь на его волосатую руку.

— Доверься Доктору, — сказала она. — Он мудрый. Он поможет ей.

Агга кивнул, хотя легче ему не стало. Его дочь, его любимица, умирала. А если погибнет Иштар, то умрут они все.

— Ну вот, наконец-то, — Доктор выпрямился над панелью и с удивлением осмотрел себя. Затем осмотрел свою одежду. — Мать честная! Так вот кем я стал? Пугалом?

Не дожидаясь ответа, он посмотрел на Эйс.

— Ага, я вижу, в чём проблема. Хорошо, что ко мне за помощью обратились.

Утнапиштим нерешительно коснулся его руки.

— Доктор? Что случилось? У вас изменился голос.

— Это потому, что я изменился, — он потёр подбородок. — Послушайте, у нас, повелителей времени, на протяжении веков сменяются несколько личностей. Но они все связаны. Как разные грани разноцветного куба. То, что он — я — сделал, это вроде как перевернул кубик, чтобы показать другую грань, — он коснулся своего носа. — Вернее, наружная грань осталась та же, а внутренняя сменилась. Я гораздо лучше разбираюсь в телепатических цепях, чем он.

По его лицу пробежала тень — ненадолго вернулась текущая личность.

— Хвастун! — обвинил он сам себя.

Утнапиштим с большим беспокойством смотрел на этого странного человека.

— И вы считаете, что сможете помешать Иштар уничтожить эту планету?

— Если не смогу я, то не сможет никто.

— Боже нас храни, — вздохнул Утнапиштим, убеждённый, что перед ним маньяк.

— Итак, — приказал Доктор, — бригадир, принесите сюда, пожалуйста, Джо.

Затем, поняв, что он сказал, он потёр лоб.

— Аврам, принеси сюда, пожалуйста, Эйс, — поправился он.

Уршанаби потянул своего наставника за рукав.

— Это шизофреник, — тихо сказал он. — Можно ли верить, что он понимает, что он делает?

— А что ещё нам остаётся?

Они оба посмотрели на бомбу, понимая, что в любую секунду она может взорваться.

Аврам же воспринимал происходящее с полным доверием. Эта будка, в которой они находились, была волшебной не больше, чем всё остальное, что ему довелось увидеть с тех пор, как судьба свела его с Эйс. Если у этого странного Доктора появилась другая личность, что это меняло? Он помог Доктору уложить Эйс на пол возле консоли.

Став на колени, Доктор легонько шлёпнул Эйс по лицу.

— Очнись, Сара Джейн, — улыбнулся он. — Давай, будь хорошей девочкой.

— Эйс, — поправил Аврам.

Сердито обернувшись, Доктор рявкнул:

— Я знаю! Эйс, Эйс, очнись, — он ударил её немного сильнее.

Глаза Эйс распахнулись, и она снова начала вырываться и выть.

— Иштар всё ещё жива, — ахнул Доктор. — Вы двое, идите сюда. Помогите мне подключить Эйс к телепатическим контурам.

Все вместе они поставили Эйс на ноги и положили её сжатые в кулаки руки на контактные площадки. Оставив остальных держать её на месте, Доктор вернулся к органам управления.

— Может быть, изменить полярность потока нейтронов? — задумчиво сказал он. Затем, со вспышкой эмоций седьмого Доктора он покачал головой: — Это ничего не даст! Берись за дело.

Моргнув, он снова осмотрел панель управления. Утнапиштим и Уршанаби, удерживавшие извивающееся тело Эйс, беспокойно переглянулись. Верить в то, что Доктор понимал, что он делает, становилось всё сложнее и сложнее.

Ему, если по правде, в это тоже с трудом верилось. Возвращение прошлой личности было огромной нагрузкой для его тела и ума. Старая личность не стыковалась с современной формой, и ему приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы удержать её.