Джон Пил - Времяточец - Бытие

— А вот Гильгамеш — та ещё заноза в заднице. Как ты его терпишь?

Энкиду был в шоке:

— Он мой хозяин. Это вопрос не терпения. Для меня вопрос чести делать то, что он мне велит.

Затем, подумав, он добавил: — Но ты права, иногда он немного достаёт.

Подумав ещё, он сказал:

— Но он хороший царь, и он делает Урук сильнее. Иногда он немного грубоват, но… Просто такая вот у него манера.

— Скорее уж отсутствие манер, — уныло сказала Эйс. — Он всегда так руки распускает?

Энкиду улыбнулся:

— Насколько я знаю, он заработал себе определённую репутацию среди знатных женщин Урука. А тебе не нравится его внимание? — он посмотрел на спину Доктора. — Быть может, ты уже обручена?

Проследив за его взглядом, Эйс рассмеялась и покачала головой.

— С ним нет, — заверила она неандертальца. — Мы с ним просто путешествуем вместе. Иногда мы даже друзья. Но не больше, — она хитро на него посмотрела: — Мы с ним даже к разным видам относимся.

— А, — Энкиду из вежливости не стал переспрашивать, хотя и не понял эту фразу. — Тогда почему ты путешествуешь с ним?

Эйс пожала плечами:

— С ним не соскучишься. И обычно он борется за то, что и он, и я считаем правильным.

— Значит, это примерно те же причины, по которым я остаюсь с Гильгамешем, — сказал он ей. — Мы с тобой очень похожи, — он показал волосатую руку. — Не смотря на явные различия.

— Эйс, когда закончишь общаться, — громко вмешался в их разговор Доктор, — взгляни вон туда, — и он указал зонтом в направлении стен Киша.

Они возвышались почти на шесть метров и окружали весь город. Построены они были из тяжёлых камней. Наверху они были достаточно широкими, чтобы четверо человек могли пройти рядом вокруг всего города. Через равные интервалы над зубчатой стеной возвышались сторожевые башни. Было видно несколько ворот, все они охранялись вооружёнными людьми.

— Охренеть, — сказала Эйс. — Со входом в город могут быть проблемы.

— Это всё, что ты видишь? — спросил он.

Она пожала плечами:

— Это, а ещё медные полосы, которыми они обвешали все стены.

Блестевший в лучах заходящего солнца оранжевый металл нельзя было не заметить.

— И чему вас только в школе учат? — вздохнул Доктор.

— В школе? — прогремел голос Гильгамеша. — А что это?

— Божественное заведение, — сообщил ему Доктор, — где молодым людям дают знания и учат жить.

— Точно, — ехидно сказала Эйс. — Очень божественное. И тебя там уже несколько веков не было, Профессор.

Не обращая внимания на подколку, Доктор спросил её:

— А какого медь цвета?

Она любила химию. Химия давала возможность сделать столько интересного… школу взорвать, к примеру.

— Оранжевого, — ответила она. А затем, вспомнив крытые медью купола в Лондоне, добавила: — Если её под дождём не оставлять. Тогда она ржавеет и зеленеет… — её голос становился тише по мере того, как она понимала, что имел в виду Доктор. Медь на стенах Киша была отполирована до блеска. — Может быть, дожди в Месопотамии редкость?

— Уверен, что так и есть, — согласился он. — Но эта цивилизация не знакома с неоксидирующейся медью, Эйс. Им приходится делать из неё бронзу, чтобы предотвращать коррозию.

Снова посмотрев на стену, Эйс почувствовала, как у неё по спине пробежали мурашки.

— Тогда что она там делает?

— Меня больше волнует то, чего она там не делает. Она не окисляется … — он постучал по носу ручкой зонта. — Что-то в этом Кише не так.

Затем он усмехнулся.

— Идём в разведку! — объявил он и повёл их к воротам города.

— Сбежал? — яростно прошипела Иштар. — Сбежал? И это ты называешь «доклад»?

Перепуганный командир качал головой, а всё остальное его тело дрожало помимо его воли.

— Там было… — начал он, не зная, что сказать. — Мы почти схватили Гильгамеша, а потом что-то случилось…

Иштар скользила к нему из глубины своего убежища, её бледная кожа мерцала в тусклом свете.

— Случилось то, — с угрозой прошипела она, что вы — некомпетентные идиоты, вы подвели меня!

— Нет! — настаивал офицер. — Его спасло божественное вмешательство!

— Тогда молись, чтобы божественное вмешательство спасло и тебя тоже! — предупредила его Иштар. — Я не потерплю дураков и неудачников!

— Я клянусь! — сказал несчастный, а затем ладони Иштар схватили его голову и он закричал. Он почувствовал, что его шея выкручивается. Перед собой он видел только серебристый блеск. — Пощади! — хрипел он.