Аркадий Стругацкий - Жук в муравейнике (киносценарий)

…Тайна личности. Самая сумеречная тайна из всех мыслимых. О ней ничего не должна знать сама личность. Этот Абалкин когда-то что-то натворил, и сам не знает этого, и все обязаны скрывать от него эту его собственную тайну… Ненавижу тайны. Терпеть их не могу. По-моему, все тайны в наше время и на нашей планете отдают какой-то гадостью. Наверное, Экселенц прав, когда орет на меня, чтобы я не совал носа дальше необходимого — ведь меня же и стошнит… Наверняка ведь есть люди, которые посвящены в эту тайну полностью, но они, видимо, не годятся для розыска. И есть, наверное, куча людей, которые провели бы этот розыск лучше меня, но Экселенц понимает, что розыск рано или поздно приведет к тайне, и тут важно, чтобы у человека хватило деликатности вовремя остановиться. Поэтому Экселенц и поручил это дело именно мне… Ну что ж, он сделал правильный выбор… Сейчас я позвоню в коттедж номер шесть и отправлюсь прямиком в Канаду… А Майя Глумова — потом…

Максим посмотрел на часы и набрал номер на видеофоне.

Он снова испытал шок. Он увидел на экране Майю Глумову.

— А, это вы… — проговорила она с отвращением.

Обида и разочарование были на лице ее. Щеки ввалились, под глазами легли тени, но прекрасные волосы ее были тщательно уложены, а поверх строгого серого платья лежало то самое янтарное ожерелье.

— Да, это я… — сказал журналист Каммерер растерянно. — Доброе утро. Я, собственно… Что, Лев у себя?

— Нет, — сказала Майя.

— Я хотел… Дело в том, что он назначил мне свидание…

— Здесь? — живо спросила она. — Когда?

— В десять часов. Я просто хотел на всякий случай узнать…

— А он вам точно назначил? — совсем по-детски спросила она. — Как он вам сказал?

— Как он мне сказал? — медленно повторил Максим Каммерер, переставая разыгрывать из себя журналиста. — Вот что, Майя Тойвовна. Не будем себя обманывать. Скорее всего, он не придет.

Она смотрела на него, словно не веря своим глазам.

— Как это?.. Откуда вы знаете?

— Ждите меня, — сказал Максим. — Я вам все расскажу. Через несколько минут я буду у вас.

— Что с ним случилось? — пронзительно и страшно крикнула Майя Глумова.

— Он жив и здоров. Не беспокойтесь. Ждите, я сейчас…

Она ждала его в холле коттеджа номер шесть — сидела за низким столом рядом с игрушечным медвежонком, держа на коленях видеофон. Войдя, Максим непроизвольно взглянул на приоткрытую дверь гостиной, и она сейчас же сказала:

— Мы будем разговаривать здесь.

— Как вам будет угодно, — отозвался Максим.

Нарочито неторопливо он осмотрел гостиную, кухню и спальню. Везде было чисто прибрано и, конечно, никого там не было. Когда он вернулся в холл, Майя по-прежнему сидела неподвижно, положив руки на видеофон, и смотрела прямо перед собой.

— Кого вы искали? — спросила она холодно.

— Не знаю. Никого. Просто я хотел убедиться, что мы здесь одни. Потому что разговор у нас будет деликатный.

— Кто вы такой? Только не врите больше.

— Я — сотрудник КОМКОНа, — сказал Максим. Она непонимающе подняла брови, и он объяснил — КОМКОН — это Комитет по контролю исследований, КОМКОН следит за тем, чтобы научные исследования… и все исследования вообще… не выходили за рамки юридических и морально-нравственных установлений общества. Понятно? Так вот, сейчас мы ищем Льва Абалкина. Он нужен нам как свидетель. На одной из обитаемых планет — очень далеко отсюда — произошел несчастный случай. Абалкин — единственный человек, который может рассказать нам детали… Все это связано с тайной личности, поэтому мы вынуждены действовать негласно и поэтому я даже не извиняюсь, что врал вам раньше, у меня просто не было ни времени, ни возможности посвящать вас в подробности…

— То есть теперь вы решили больше со мной не церемониться?

— А что прикажете делать?

Она не ответила.

— Вот вы сидите здесь и ждете, — сказал Максим, — а ведь он не придет. Он водит вас за нос. Он всех нас водит за нос, и конца этому не видно…

— Почему вы решили, что он сюда не вернется?

— Потому что он скрывается. Потому что он врет всем, с кем ему приходится разговаривать.

— Зачем же вы сюда тогда звонили?

— А затем, что я никак не могу его найти! Мне приходится ловить любой шанс, даже самый дурацкий!

— Что он сделал? — спросила Майя Глумова.

— Я не знаю, что он сделал. Скорее всего, ничего не сделал. Я же объясняю вам: мы ищем его потому, что он единственный свидетель большого несчастья…

— Почему же он тогда скрывается?