Ричард Матесон: Корабль смерти, Стальной человек и другие самые невероятные истории

Я слышал, мама пришла. Она сказала, ты был у окна. Я слышал ее гнев. Это запрещено ходить к окну, она сказала. Ты опять вытащил цепь из стены.

Она взяла палку и побила меня. Я не плакал. Я не умею так. Но моя жидкость потекла на всю кровать. Мама это увидела, и сделала шум своим ртом, и ушла далеко. Она сказала, обожемой, божемой, зачем ты сделал так. Я слышал, палка упала на землю. Мама побежала, потом ушла наверх. Я спал весь день.

Сегодня опять сверху была вода. Мама была наверху, я услышал, маленькая мама спускается по лестнице очень тихо. Я спрятался в ящик с углем, я знал, мама рассердится, когда маленькая мама увидит меня.

У нее с собой был маленький живой зверь. У зверя были острые уши. Маленькая мама говорила с ним. А потом было так, живой зверь меня почувствовал. Он побежал к ящику с углем и посмотрел на меня. У него шерсть стала очень большая. Он сделал гнев своим ртом с острыми зубами. Я засвистел, я хотел, чтобы он ушел, но он прыгнул на меня.

Я не хотел делать плохо. Я испугался, когда он укусил меня сильнее крысы. Я схватил его, маленькая мама закричала. Я сжал живого зверя очень сильно. Он стал делать звуки, я такие звуки никогда не слышал. Потом я отпустил его. Он лежал весь раздавленный, совсем красный на угле.

Я еще прятался, когда мама пришла, она позвала меня. Я боялся палки. Потом мама ушла. Я вылез из ящика, я взял с собой зверя. Я спрятал его в своей постели, потом лег сверху. Я сделал цепь в стену.

Сегодня уже другой день. Папа сделал цепь совсем короткую, я больше не могу вытащить ее из стены. Он меня бил, мне было плохо. Но теперь я вырвал палку из его рук, я потом сделал мой звук. Он побежал далеко, у него лицо стало совсем белое. Он убежал из места, где я сплю, он закрыл дверь на ключ.

Мне не нравится. Весь день вокруг стены, они делают холодно. Цепь вытащить из стены совсем трудно. У меня теперь есть очень плохой гнев для папы и мамы. Я им покажу. Я сделаю опять ту вещь, как прошлый раз.

Сначала я сделаю мой крик и мой смех. Я буду бегать по стенам. Потом я прицеплюсь к потолку всеми ногами и повисну вниз головой. Я буду смеяться и лить везде зеленое, и они будут очень несчастные, что были такие злые со мной.

А потом, если они еще попробуют меня бить, я им сделаю плохо, как я сделал живому зверю. Я им сделаю очень плохо.

Он открыл глаза за пять секунд до того, как должен был зазвонить будильник. Проснуться не составило никакого труда. Пробуждение было мгновенным. Он протянул в темноту левую руку и нажал на кнопку. Будильник посветился секунду, а затем померк.

Жена, лежавшая рядом, положила ладонь ему на плечо.

— Ты поспала? — спросил он.

— Нет, а ты?

— Немного, — сказал он, — Совсем чуть-чуть.

Несколько секунд она ничего не говорила. Потом произнесла было какой-то звук, но, вздрогнув, снова замолчала. Он знал, что она хочет сказать.

— Мы все-таки отправляемся? — спросила она.

Он передернул плечами, все еще лежа в кровати, затем глубоко вздохнул.

— Да, — сказал он и почувствовал, как ее пальцы сильнее впились в плечо.

— Который час? — спросила она.

— Около пяти.

— Пора собираться.

Они оба не шевельнулись.

— Ты уверен, что мы сумеем попасть на корабль так, чтобы никто не заметил? — спросила она.

— Они подумают, это очередной испытательный полет. Никто не станет проверять.

Она ничего не сказала. Придвинулась ближе к нему. Он ощутил, какая холодная у нее кожа.

— Я боюсь, — произнесла она.

Он взял ее за руку и крепко сжал в своей.

— Не бойся, — сказал он. — С нами все будет в порядке.

— Я беспокоюсь за детей.

— С нами все будет в порядке, — повторил он.

Она поднесла его руку к своим губам и нежно поцеловала.

— Ладно, — произнесла она.

Они оба сели на кровати в темноте. Он услышал, как она поднялась. Ночная рубашка с шелестом упала на пол. Она не стала ее поднимать. Она стояла неподвижно, дрожа в холодном утреннем воздухе.

— Ты уверен, что нам больше ничего не нужно с собой брать? — спросила она.

— Да, уверен. Все, что нам может понадобиться, есть на корабле. В любом случае…

— Что?

— Мы ничего не сможем пронести мимо часового. Он должен думать, что вы с детьми просто пришли меня проводить.

Она начала одеваться. Он отбросил одеяло и встал. Прошел по холодному полу к платяному шкафу.

— Я подниму детей, — сказала она.

Он пробурчал что-то, натягивая одежду через голову. У двери она остановилась.