Любовь Коваленко - Дикий мальчик

Одна из обезьян осмелела, спустилась по лиане, и теперь раскачивалась перед самым лицом Реми. Он засмеялся, протянул ей цветок:

— Смотри, какой красивый цветок! Красный! Хочешь, возьми себе! А я еще наберу.

Обезьяна что-то заверещала, и в одно мгновение с деревьев посыпались ее подруги, уселись вокруг Реми и начали кривляться, жестикулировать, кричать. Мальчика это забавляло, он смеялся, аж захлебывался, а потом и сам принялся гримасничать в ответ. Обезьяны были в восторге.

И тут наконец произошло то, чего с нетерпением ждал Фернандес. Одна из обезьян схватила Реми, прижала к груди и мигом вскарабкалась с ним на дерево. За ней с визгом бросились все остальные — и поляна мгновенно опустела.

Фернандес выбрался из своего укрытия и спокойно, даже не оглянувшись, пошел к машине. Совесть его не мучила, нет. Жалость или раскаяние — тоже нет. Все эти чувства были ему незнакомы. И он вырос в лесу, среди хищников. Только тот лес был каменный, а хищники — двуногие, которые перегрызали друг другу горло ради денег.

Прошли годы.

…Вот и то место, где он с Реми гулял в последний раз. Фернандес остановил машину, взял ружье, положил за пазуху капроновую сетку и углубился в лес. Долго блуждал, но так и не встретил Реми, только обезьяны, как и тогда, визжали над головой. Устал, сел передохнуть, привалившись широкой спиной к корню могучего дерева — макаранги. Наверно, этому великану он кажется ничтожно малой букашкой. Фернандес поднял глаза вверх, чтобы взглянуть на крону дерева, — и увидел… Реми.

Конечно, это был он. Парень сидел совсем низко на толстенной ветке и плел циновку из волокон коры фикусового дерева. Такие циновки здесь плетет все туземное население. Иногда он посматривал вниз, на Фернандеса, но особого интереса не проявлял.

Фернандес, наоборот, с огромным вниманием рассматривал Реми. А тот отложив плетение, встал, будто специально для того, чтобы Фернандес смог лучше разглядеть. Высокий, стройный, с прекрасно развитыми руками и ногами, широкой грудью, парень выглядел старше своих лет. Возможно, это не он? А парнишка, будто угадав, о чем думает человек внизу, начал прыгать с дерева на дерево, перелетать на лианах, ловко и привычно хватаясь сильными руками за ветви. Движения его были точно рассчитаны, а тело удивительно гибкое и красивое. Следом за ним прыгала целая стая обезьян. Он играл с ними, и они подняли страшный шум.

Педро Фернандес был в восторге. Это было нечто большее, о чем он мечтал, что он мог себе представить. Ни один спортсмен мира, даже самый лучший, не может сравниться с Реми силой и сноровкой!

Наконец парень (Фернандес не успел даже уловить глазом, когда и как) оказался перед ним. Нисколько не уставший, дышавший спокойно, после таких головоломных гимнастических упражнений, он стоял в свободной грациозной позе. На бедрах Реми была одежка, тоже сплетенная из волокон фикусового дерева. Фернандес присмотрелся и разглядел на его плече татуировку, которую он сделал еще тогда: "Реми", год и свои инициалы — "П. Ф.". Теперь нет никакого сомнения, что это Реми!

Лицо у парня было живое, взгляд умный, сообразительный. На руки ему прыгнула маленькая обезьянка, и он улыбнулся ей, ласково погладил рукой. Обезьянка, прижавшись к нему, со страхом и любопытством уставилась в Фернандеса.

Не вставая и не шелохнувшись, чтобы не спугнуть парня, Фернандес заговорил тихо, вкрадчиво:

— Милый мальчик, наконец я тебя нашел. Иди сюда ближе, не бойся. Я знаю — тебя зовут Реми, потому что и отсюда хорошо вижу твое имя на плече, которое я сам когда-то написал.

"Интересно, помнит ли он язык, понимает ли меня?"

Парень продолжал гладить обезьянку, но искоса глянул на свое плечо. Понимает! Бедняга Воляр, как обрадовался бы он, увидев доказательства чудесного действия изобретенных им гормонов! Говорят, что он умер скоропостижно, от инфаркта, держа в руках откупоренную пробирку с водой, окрашенной в коричневый цвет. Хе-хе!

— А ты кто? — спросил Реми так неожиданно, что Фернандес вздрогнул. — Чего ты пришел сюда? Мы за тобой следим уже с самого утра.

"Мы? Кто это — мы? Тут еще кто-то есть, кроме него? Или он имеет в виду этих мерзких созданий — обезьян?"

— Я — сеньор Педро, помнишь? Твой приемный отец, который так заботился о тебе, так любил и чуть не сошел с ума, потеряв тебя. Я все время искал, искал, искал… Тебя украли, видимо, эти отвратительные чудовища — обезьяны.

Реми нахмурился, плотнее прижал к себе обезьянку и резко ответил: