Лариса Петровичева - Следы на воде

— Она моя мама, — повторила Алина и, протянув руку, повернула вентиль. Последние капли воды упали из дырочек душа; Алина довольно фыркнула, растирая волосы. Кажется, в комнате еще остался неприкосновенный запас, он же мышь-паек: пять пачек вермишели быстрого приготовления, вот сейчас их самое время приготовить. Конечно, не все пять, но парочку…

Переодевшись в толстый банный халат (его подарила Маруся, впервые увидев то тряпье, в котором Алина ходила еще когда жила на квартире), Алина подхватила грязную одежду. И ее пальцы вдруг нащупали какой-то плотный предмет, в кармане джинсов, похожий на толстый цилиндр. Недоумевая по поводу того, что бы это могло быть, она вытащила незнакомую вещь на свет, а разглядев, ахнула.

Скрученные рулетом тысячерублевые купюры, с надписью карандашом на верхней: Jibbril.

На следующий день Алине позвонили два раза.

— Анюта, это ти? — спросил мужской голос, которого Алина никогда не слышала.

— Я, — сонно признала она сей факт. За окном только-только начал зарождаться рассвет, и, приподнявшись на локте для разговора, Алина могла видеть, как мигает светофор на пустынном перекрестке.

— Эта Михаил Погосов, Дато сын, — представился мужчина. — Ти еще занимаешься горловым пением, да?

— Угу, — ответила Алина. Сын ее бывшего работодателя опередил предсказание Провозвестника на двадцать семь дней.

— Ва! Хорошо! — обрадовался Погосов. — Ми тут заново кафе откриваем. Петь пойдешь, да?

Вот и работа.

— Пойду!

— Молодец! — бурно возликовал Михаил. — Ти вот что, заезжай сегодня ко мне прямо в кафе, обсудим все. Часам к трем, да?

— Да, — кивнула Алина, подавляя зевок. Часы на столе мигали зелеными цифрами 03:58; видимо Михаил Погосов находился в каком-нибудь клубе.

Нажав кнопку отбоя, Алина положила телефон на стол и некоторое время глядела в потолок. Несмотря на ранее утро, было ясно, что день будет жарким. Почему-то Алину не покидало неприятное ощущение — словно чья-то холодная рука легла на живот, обещая великие беды. Что это, предчувствие? Предвидение?

Будущего нет, прозвучал в ушах голос Провозвестника. Оно рождается прямо здесь и сейчас.

Алина хмыкнула. Люди знают только то, что положено знать; в этом случае ангелы ничем от них не отличаются. Разница лишь в объеме знаний, вот и все. Зачем, к примеру, Стратегу быть в курсе того, что произойдет в ближайшее или отдаленное время? Зачем это ей, Алине? Предсказание будущего — сладчайшая мечта разумных существ — на деле оборачивается хаосом и анархией, и ничем больше.

Стоило Алине задуматься о предсказании будущего, как ледяная рука исчезла, будто ее и не было. Алина вздохнула, скрестила руки за головой. Среди Разумных одна она и канувший в никуда Управитель имеют такую чудесную возможность, как провидчество, точнее, она имела — ибо Выбор сделан. А ангелы, и архангелы затвердили наизусть формулу «Будущего нет, оно рождается прямо здесь и сейчас» и очень этим довольны.

Собственно говоря, Светоносный пал потому, что заподозрил одно из главных правил в неверности. Набрал аналитиков, засадил всех за работу и стал разбираться, что к чему. Каких-либо конкретных выводов он, разумеется сделать не успел, но по мирам пошла колоссальная волна. Кстати, его аналитический отдел до сих пор трудится, уже над проектом «Окончательного решения вопроса Выси», только вот дела у них идут ни шатко, ни валко.

Да, о странных вещах вы, девушка, думаете в половине пятого утра.

Ровно в пять телефон зазвонил снова.

— Привет, — сказал Валентин. — Как дела?

— Чудесно, — ответила Алина, потирая веко. — Как сам?

— Я звонил тебе всю неделю. Денег на счете не было или просто все достали?

— Уезжала. Автостопом. Телефон решила не брать, сам понимаешь…

— Домой? — спросил Валентин.

— Что? — переспросила Алина. Почему-то с первого раза до нее не дошло.

— Уезжала домой?

На секунду Алина закрыла глаза, пытаясь удержать накатившую изнутри волну.

— Так, в место из прошлого, — ответила она абсолютно спокойно и сама не задумалась, чего ей стоило это спокойствие.

— Значит, все в порядке? — уточнил Валентин. Алина одарила его радостным «угу», и тогда он предложил: — Что ты думаешь за пиво?

Дениска Громов был большой мальчик. Совсем большой; в прошлом году ему было пять, а в этом — нате, пожалуйста! уже шесть. А осенью он пойдет в школу, и мама уже купила ему костюм с галстуком и сияющие ботинки, а рюкзак с Гарри Поттером и настоящие кроссовки «Адидас» подарила бабушка. А крестная на день рождения подарила игрушечного динозавра в Денискин рост и сказала быть хорошим мальчиком. Хороший — значит большой, ему, Дениске, без одиннадцати месяцев и трех недель семь лет, а там будет и восемь, и девять, и десять…