Джеймс Блиш - Сеятели для звёзд

- Ну и что? Я же не могу их прочесть. И ты не можешь.

- Я пытаюсь, Лавон. Я уверен, что пластины написаны на понятном нам языке. Посмотри хотя бы на первое слово. По-моему, его надо читать "история". Число букв в точности совпадает. А ниже строкой два слова подряд, мне кажется, читаются "нашим потомкам".

- Но что все это значит?

- Это начало, Лавон. Только начало. Дай срок, узнаем больше.

Лавон пожал плечами.

- Может быть. Когда добьемся большей безопасности, чем сейчас. Сегодня мы не вправе размениваться на такие вещи. У нас на них просто нет времени. И никогда не было - с самого Первого пробуждения...

Старик нахмурился. Водя палочкой по песку, он пытался срисовывать буквы с пластины.

- Первое пробуждение. Почему оно было первым, а до него не было ничего? Я помню в подробностях все, что случилось со мной с той поры. Но что было со мной в детстве, Лавон? Словно ни у кого, кто пережил Первое пробуждение, вообще не было детства. Кто наши родители? Почему мы все очнулись взрослыми мужчинами и женщинами, но не ведали ничего об окружающем мире?

- И ответ, по-твоему, записан на этих пластинах?

- Надеюсь. Точнее, верю. Хотя ручаться не могу. Пластины лежали внутри споры рядом со мной при Первом пробуждении. Вот, собственно, и все, что мне известно о них, и еще одно - подобных пластин больше нет нигде в мире. Остальное - домыслы, и, по правде сказать, я пока продвинулся со своими домыслами не слишком далеко. Но придет день... придет день...

- Я тоже надеюсь, что придет, - перебил Лавон. - Я вовсе не хочу передразнивать тебя, Шар, или проявлять излишнее нетерпение. И у меня есть сомнения, да и у многих других. Но на время придется их отложить. Ты не допускаешь, что мы при нашей жизни не сумеем найти на них ответа?

- Если мы не найдем, найдут наши дети.

- В том-то и соль, Шар: мы должны выжить сами и вырастить детей. И оставить им мир, в котором у них будет время на отвлеченные размышления. В противном случае...

Лавон запнулся - между часовыми у входа мелькнула стремительная тень, приблизилась, затормозила.

- Какие новости, Фил?

- Все то же, - отозвался Фил, выгибаясь всем телом, чтобы коснуться подошвами пола. - Крепости флосков поднимаются по всей отмели. Еще немного - и строительство будет завершено, и мы тогда не посмеем и близко подойти к ним. Вы по-прежнему уверены, что мы сумеем вышвырнуть флосков вон?

Лавон кивнул.

- Но зачем?

- Во-первых, чтобы произвести впечатление. До сих пор мы только защищались, хотя в последнее время и не без успеха. Но если мы собираемся внушить всеедам страх, то должны теперь сами напасть на них. Во-вторых, замки флосков с множеством галерей, входов и выходов будут нам служить много надежнее, чем нынешний дом. Кровь стынет от одной мысли: что если бы всееды додумались взять нас в осаду? И кроме того, Фил, нам нужен аванпост на вражеской территории, откуда можно постоянно нападать на них.

- Мы и сейчас на вражеской территории, - возразил Фил. - Стефаносты, как известно, обитатели дна.

- Стефаносты - не настоящие охотники. Любого из них ты встретишь там же, где видел в последний раз, сколько бы воды ни утекло. Нет, сначала надо победить прыгунов, таких, как дикраны и нотолки, плывунов, таких, как ротары, и фортификаторов - флосков.

- Тогда лучше бы начать не откладывая, Лавон. Если крепости будут завершены...

- Ты прав, Фил. Поднимай свои войска. Шар, собирайся - мы покидаем этот дом.

- Чтобы завоевать крепость?

- Вот именно.

Шар подобрал свои пластины.

- А вот их как раз лучше оставить здесь - в сражении они будут только мешать...

- Ну уж нет, - заявил Шар решительно. - Ни за что не выпущу их из виду. Куда я, туда и они.

3

Смутные предчувствия, тем более тревожные, что ему никогда ранее не доводилось испытывать ничего похожего, поднимались в сознании словно легкие облачка ила. Насколько Лавон мог судить, все шло по плану: армия отчалила от придонного зала и всплывала к терморазделу. По мере движения она разрасталась за счет союзников, которые вливались в ее ряды со всех сторон. Порядок был образцовый; каждый солдат был вооружен длинной заостренной щепой, и с каждого пояса свисал ручной топорик, иначе говоря, скол харовой водоросли с дыркой - Шар научил их, как ее высверлить. Многие из них сегодня наверняка погибнут еще до прихода ночи, но в подводном мире смерть была не в диковинку в любой день, а сегодня она, может статься, послужит посрамлению всеедов...

Однако из глубин уже тянуло холодком, что отнюдь не нравилось Лавону, и в воде ощущался какой-то намек на течение, совершенно неуместное ниже термораздела. Слишком много дней ушло на формирование армии, пополнение ее за счет отставших одиночек и укрепление стен жилища. Затем начало появляться молодое поколение, его надо было учить, и это требовало новых и новых затрат времени - естественных, но необратимых. Если холодок и течение означают приближение осенних перемен...