Дэвид Вебер - Любой ценой

Хонор ощутила, что Нимиц вытянулся на спинке кресла, вместе с нею протянувшись к малышу. Было нечто слегка странное в мыслесвете Рауля. Обычно Хонор держалась убеждения, что это ей только казалось, что это только отличие эмоций младенцев от эмоций взрослых людей. Но иногда она была в этом намного менее уверена и сейчас был как раз такой случай.

Нимиц прикоснулся к мыслесвету младенца и Рауль тут же перестал хныкать. Его глаза распахнулись и ощущение скуки исчезло. Хонор повернула голову, глядя на Нимица. Зелёные глаза древесного кота сверкнули на неё из полутьмы вне конуса света настольной лампы. Хонор ощутила, что кот испустил нежное утешение и Рауль счастливо загукал.

Хонор улыбнулась своим младшим брату и сестре и отложила книгу, чтобы взять Рауля на руки. Затем посмотрела на Нимица.

– Ты и со мной такое проделывал, Паршивец? – тихо спросила она кота. – Я знаю, что мы начали не в таком возрасте, но всё же?

Нимиц пристально взглянул на Хонор и она ощутила задумчивость в его зелёных глазах. Затем он, несомненно, кивнул.

– Ох, блин, – прошептала Хонор, затем опустила взгляд на широко распахнутые глаза Рауля. Малыш был поглощён, сосредоточен на… слушании и Хонор покачала головой. – Сладкая кроха, – нежно сказала она ему, – пристегни ремни. Это будет интересная поездка.

Нимиц мяукнул, весело соглашаясь с Хонор, и она ощутила, как его длинные проворные пальцы что-то сдёрнули с её шеи. Затем Нимиц стянул через голову Хонор свисающую на кроваво-красной ленте Звезду Грейсона и поманил ею Рауля.

Внимание малыша обострилось. Он не мог точно сказать, чем именно являлась эта звезда, однако яркие искорки света, пляшущие на её сияющей золотом красе, привлекли его глаза подобно магниту и малыш под мурлыканье поющего ему Нимица потянулся к ней крошечной нежной ручкой.

Хонор мгновение наблюдала за сценой, пытаясь вообразить, как самые косные из землевладельцев Грейсона отреагируют на мысль о «животном», использующем самую высокую, самую священную награду своей планеты за доблесть как игрушку, чтобы отвлечь малыша. Несомненно, инфаркты не замедлили бы и были бы тяжёлыми. Хонор от такой мысли чуть улыбнулась.

Затем она взглянула на Веру и Джеймса и её улыбка стала слегка извиняющейся.

– Извините. Но теперь, когда Нимиц занял Рауля, мы можем начать.

Она вновь открыла книгу, отыскала нужное место и начала читать.

– »Смотри, мой малыш. – Феникс раскрыл коробки и разбросал палочки корицы по гнезду. Затем он взял жестянки и рассыпал коричный порошок по вершине и бокам кучи, пока всё гнездо не покрылось пылью цвета красного кирпича.

– Вот он, мой малыш, – печально произнёс Феникс. – Традиционный коричный костёр Феникса, прославленный в песнях и сказаниях.

При третьем повторении слова «костёр» ноги Дэвида подкосились и словно какой-то комок застрял в горле. Он теперь вспомнил, где раньше слышал это слово. Оно было в его учёной книге и означало… означало…

– Феникс, – еле выдавил он, – д-д-для кого этот костёр?

– Для меня самого, – произнёс Феникс.

– Феникс!»

Рауль счастливо ворковал, тянясь за сияющей звездой, а Хонор ощущала увлечённое внимание Веры и Джеймса, поглощённых рассказом. Хонор всегда считала, что заключительную главу тяжело читать, не позволяя голосу наполниться слезами и позволяя ему только слегка подрагивать.

Сегодня вечером это было труднее обычного.

Хонор продолжала читать хорошо знакомые, любимые слова, однако под ними скрывались другие мысли, крайне далёкие от мирной тишины этой успокаивающей и уютной детской.

Три недели. Всего лишь три недели прошли после побоища и разрушения, после смерти. Звёздное Королевство всё ещё пребывало под впечатлением случившегося. Несомненно, в Республике Хевен вскоре произойдёт то же самое, когда через две недели или около того известия достигнут Нового Парижа.

Сто тридцать девять мантикорских, грейсонских и андерманских супердредноутов и семь НЛАКов были уничтожены полностью, а ещё семь супердредноутов и два носителя повреждены настолько сильно, что никогда более не вступят в бой. Двадцать семь линейных крейсеров погибли. Тридцать шесть тяжёлых крейсеров и две тысячи восемьсот шесть ЛАКов уничтожены. В официальном списке погибших Альянса значились 596 245 человек и ещё 3 512 были ранены, но остались в живых. Однако дела Республики обстояли ещё горше: погиб двести пятьдесят один супердредноут; наряду с девятью НЛАКами, шестьюдесятью четырьмя линейными крейсерами, пятьюдесятью четырьмя тяжёлыми крейсерами и 4 612 ЛАКами. Шестьдесят восемь супердредноутов, семь НЛАКов и более трёх тысяч ЛАКов были захвачены. Звёздное Королевство всё ещё пыталось определить истинный потрясающий масштаб потерь Лестера Турвиля, однако уже определённые ими числа достигали почти 1,7 миллиона погибших, 6 602 раненых и 379 732 пленных. По мнению Патриции Гивенс, число погибших практически наверняка должно было ещё возрасти. Прежде, чем всё закончится, оно могло даже превзойти два миллиона человек.