Дэвид Вебер - Любой ценой

«Император» отделался относительно незначительным ущербом, включая потерю трёх гразеров и полудюжины лазерных кластеров, однако «Нетерпимый» зашатался от десятков ударов, бивших по его тяжёлой многослойной броне. Разлетались огромные осколки, установки энергетического оружия и лазерные кластеры были уничтожены, передающие антенны систем связи и управления огнём, а также радары и гравитационные датчики разбиты. Корабль мучительно вздыбился под ударами… а затем последнее шальное попадание пришлось прямо в зияющий провал портала сброса подвесок в центре кормовой молотообразной оконечности.

Флагман контр-адмирала Моровица закачался, когда могучий поток энергии пронёсся по небронированной открытой сердцевине носителя подвесок. Сотни ракетных подвесок были уничтожены или превращены в изуродованные, искорёженные обломки. Рельсовые направляющие подачи подвесок были перебиты, а более тридцати человек экипажа погибли.

И всё же, как ни ужасны были повреждения, Бюро Кораблестроения учло вероятность именно такого попадания. В отличие от первых СД(п) типа «Медуза/Харрингтон», корабли типа «Инвиктус» имели двойной главный корпус, охватывающий полую сердцевину, и стены их центральной ракетной шахты были почти столь же хорошо забронированы, как и борта. Разделение на отсеки и их изоляция друг от друга не были очень развиты, но были намного надёжнее, чем на более ранних кораблях и дополнительная защита доказала свою ценность, когда облако испарённого и искорёженного металла вырвалось из разрушенного ракетного портала, поскольку корабль выжил. И не только выжил, но и продолжал поддерживать максимальное ускорение, в то время как ПРО продолжала обстреливать последние атакующие МДР.

– Ваша милость, «Нетерпимый» потерял всё наступательное вооружение и обе «Замочных Скважины», – напряжённо сказала Ярувальская. – Тяжёлые потери и попадание во флагманский мостик. Похоже, было попадание в БИЦ. Адмирал Моровиц и большая часть его штаба выведены из строя. – Она покачала головой. – Похоже, дела адмирала плохи, мэм.

– Поняла, – тихо сказала Хонор.

– »Звёздный Странник» тоже получил повреждения, – продолжила Ярувальская. – Он всё ещё боеспособен, но уже подтвердил наличие шестидесяти двух погибших, а гравистена правого борта потеряла половину мощности.

Помимо этого, пострадал только «Аякс», – лицо Хонор даже не дрогнуло, но казалось, что ледяные тиски сжали её сердце и она быстро поискала на дисплее данные о состоянии флагманского корабля Хенке. – Относительно легко, – продолжила Ярувальская. – Шесть раненых, и только двое из них серьёзно, корабль потерял гразер и два бортовых лазерных кластера по левому борту.

– Поняла, – повторила Хонор и взглянула на лейтенанта Брантли.

– Харпер, сообщите капитану Кардонесу, что адмирал Моровиц вышел из строя и я временно беру на себя тактическое управление дивизионом.

– Есть, ваша милость.

– Андреа, – Хонор вернулась к Ярувальской, – верните ЛАКи. После повреждения «Нетерпимого» нам будут нужны «Катаны» с их «Гадюками» и «Ферреты».

Вторая волна ракет Оперативного Соединения 82 обрушилась на Бандита Четыре. Противоракеты лились им навстречу, вырастали «Драконьи Зубы», плодились цели, вспыхивали «Зуделки» и исчезали во вспышках взаимоуничтожения импеллерные клинья противоракет и МДР. Затем уцелевшие ракеты вновь обрушились на «Конкет».

– Множественные попадания в кормовую часть! – капитан «Конкета» слушал доклад старшего механика из центрального поста борьбы за живучесть. – Тяжёлые повреждения между шпангоутами один-ноль-девять-семь и два-ноль-один-восемь. Гразер Сорок исчез – просто исчез; там, где он должен был быть, дыра, в которую вы можете загнать долбанный бот, и похоже, что весь его расчёт погиб. Сорок Второй тоже выпал из системы управления огнём, а Десятый и Одиннадцатый генераторы гравистен сгорели. У нас пробоина в основном корпусе на шпангоуте два-ноль-ноль-шесть. Потеряны ещё как минимум три лазерных кластера и они выбили два бета-узла кормового кольца.

– Делайте, что можете, Стив, – ответил капитан, глядя на залитую алым диаграмму борьбы за живучесть на одном из вспомогательных дисплеев.

– Мы и делаем, – ответил инженер и капитан кивнул сам себе. «Конкет», несомненно, был изранен, и он знал, что боль о погибших ещё настигнет его. Однако корабль был всё ещё боеспособен и только это имело значение.