Александр Плетнёв - Последний довод павших, или Лепестки жёлтой хризантемы на воде

Пригляделся. Глаза! А глаза у Гоймана мёртвые. Понял что тому уже всё ровно — вся грудь в крови. Мёртв. Допрыгался — мальчик для битья.

Прислушался к своим ощущениям. По идее должно стошнить. Нет. Вообще-то жутко видеть недавно живого человека, пусть и малознакомого вот таким. Ладно там труп кошки или собаки (бывало на трассе увидеть), а тут человек. Точнее уже не человек.

«Ну, вот! Сам себя накрутил»!

Почувствовал, как к горлу стало подкатывать. Отвернулся. Фу! Вот теперь его вывернуло. Отплевался. Взглянул снова. Три тела бесформенными грудами, ближайший головой вперёд, вниз лицом, затылка нет — серо-кровавое месиво.

— Да заткнись ты! — Не оборачиваясь, крикнул скулящей Софье.

— Это ужасно!

— Зрение сейчас восстановится. Заткнись!

— Посмотри!

Посмотрел.

Как-то видел он по TV кадры цунами, обрушившегося на берег то ли Таиланда, то ли где-то на Филиппинских островах, да какая разница. Комментатор обратил внимание, что все в панике бежали от волны, а один человек просто стоял и смотрел, завороженный величественным зрелищем и неотвратимостью стихии. Так и сгинул под напором чудовищной волны.

Вот и он сейчас смотрел не в силах оторваться. Осознавал смертельную опасность, вроде бы понимал — надо бежать. Но стоял и смотрел. Красиво. И страшно.

Ядерный гриб почти уже не рос, так — клубился, раскидывая облако в высотах разрежённой атмосферы.

Вспомнился один спор, в кругу своих, дескать все чудеса света созданные человеком по масштабам и грандиозности и рядом не стоят с естественными шедеврами природы-матери. Нет! Вот оно самое крутое чудо света, рукотворное.

— Что же теперь будет? — Прошептала Софья, — что же теперь будет? Ну что ты стоишь? Надо бежать.

— Куда? В Пенсильванию? — Отрешённо ответил он, вяло указав в сторону ядерного гриба. Ничего не хотелось делать, даже думать. В голову вбито с детства — ядерный взрыв это конец. Если не сразу, то всё ровно потом. Только медленно и мучительно.

«Но что-то же делать надо. И может нас уже медленно грызёт радиация?! Интересно сколько до эпицентра? Сразу и не определишь. Вроде далеко и ветер в сторону».

Сколько не пытался ничего про поражающие возможности вспомнить так и не смог. Ещё всплыло что-то про алкоголь, который якобы выводит радиацию из организма.

«Ну, да и хрен с ним! Пистолетик хотел? Вон он лежит весь в кровище. Как же это бандюганы друг дружку постреляли»?

Подошёл, посмотрел — у одного глаза широко открыты и какие-то…, как у зомби.

«Ну да, мы стояли спиной к вспышке, а этим-то наверняка выжгло сетчатку. Ослепли, и шмаляли налево, направо. Тоже мне профессионалы. Даже босса своего походу завалили».

Брезгливо морщась, он поднял оружие, наскоро обтёр платком, на удивление быстро нашел, как вынуть обойму — пусто. Попытался поискать запасные магазины во внутренних карманах одного из охранников — только кровью перемазался. Второго борова даже перевернуть не смог. И второй пистолет, кстати не нашёл. Стоящая поодаль Софья, глядя на его труды, стала знакомо кхекать — он и сам чуть не сблеванул. Ну и мерзость!

Софья, продолжая кудахтать рвотными спазмами, добрела до минивэна и, открыв дверь, присосалась к горлышку бутылки с водой.

— Слей мне на руки, — мрачно попросил он её.

С побуревших рук потекла покрасневшая вода, и Софья непроизвольно задёргалась, стала халтурить, растрачивая воду на сторону.

— Да не смотри ты на них, а то тебя опять…, чёрт возьми. Представь что это марганцовка. Ты ж когда-то на медика обучалась.

Мир вокруг стал наполняться звуками: залаяли собаки, в небе слышался далёкий стрёкот вертолёта, совсем близко раздались голоса, долгое насилование стартера и фырканье мотора.

«Народ побежит, — кивнул своим мыслям Михаил, — хоть куда, лишь бы подальше от взрыва».

— Надо ехать! — Снова заладила Софья.

— Ну, так садись за руль, — психанул он, шаря по кармашкам в дверях машины в поисках тряпки.

Минивэн не заводился. Хватанул пару раз и всё.

Мимо них проехала уже третья машина. Несмотря на то, что все притормаживали на узком участке, большинство не замечали трупов у противоположной обочины, к тому же две аварийные машины перекрывали неприглядную картину. Хотя кое-кто и хватался за мобильники, но наверняка безрезультатно — связи не было. Как и фактически не было никому дела до них — все бежали от взрыва и радиации. Хотя надо же — один перегруженный пикап притормозил.

— Эй, что тут у вас, — из окна высунулся мрачный, небритый мужик, — если двигатель не заводиться, можете не усердствовать — ЭМИ. У многих такая беда. Моя старушка не подвела, — похлопал он по рулю и даже улыбнулся, — но вас прихватить не могу. Места нет.