Александр Плетнёв - Последний довод павших, или Лепестки жёлтой хризантемы на воде

Радиоактивное облако быстро сносило ветром на северо-восток, поэтому выдвижение войск с континента в сторону Ньюарка, Джерси-Сити и дымящих развалин объединённой базы пришлось задержать.

Филадельфия стояла на ушах, паника гнала людей по забиваемым пробками дорогам на Котсвилл и Гаррисберг — на востоке и юге шли бои, а севера наплывала радиоактивная туча.

Запуганные японскими предупреждениями жители Большого яблока в основном отсиживались по домам в ожидании прихода помощи. Те, кто успел прорваться северней и восточней Паттерсона, в конце концов, пополнили озверевшие толпы наседающих на противорадиационные центры или, заехав дальше, доживали свои последние часы, а то и вовсе пылились обгоревшими, обугленными трупами.

Почувствовали на себе нехватку людского состава, переброшенного на ликвидацию последствий атомного взрыва и остальные группировки, участвовавшие в наступлении на японские силы в штатах Коннектикут, Род-Айленд, Мэриленд и Виргиния. Не получив обещанных подкреплений, американские пехотные части завязли в позиционной войне. Потеряны были 19 самолётов С-17А, взлетевших с авиабазы Чарлстон с бронированной техникой. В этой неразберихе исчезли с радаров и двенадцать многоцелевых вертолётов СН-146 «Грифон» в каждом по 14 солдат в полной экипировке из канадского спецподразделения JTF-2. Часть бронетехники оказалась в зоне поражения и радиоактивного заражения на аэродромах и станциях ВВС. Соответственно её не получили в войсках.

Фактически успехом можно было назвать только уничтожение большого количества техники и живой силы противника в Мэриленд и конечно действие авиации. Хотя и тут выяснялись странные факты и возникали некоторые сложности. Привыкшие воевать на чужих территориях, браво рапортуя о точечных ударах, не затрагивающих гражданские объекты, американское командование столкнулось с всё частыми заявлениями и комментариями от вездесущей прессы о жертвах среди мирного населения, погибшего именно от американских бомб и ракет.

В общем все эти любители звучных и броских названий (Буря в пустыне, Шок и трепет, «Нет равных», «Ночные охотники не оставляют») получив по физиономии, срочно готовили новую операцию, наверняка, с не менее звучным названием.

«Основное правило предписывает быть быстрым вначале и в конце, но не торопиться в середине».

Выдержка из трактата какого-то философа древности повисла в голове недосказанной мыслью. Капитан 2-го ранга Сигеказу Симазаки, вспоминая атаку его ударной группы бомбардировщиков на Вашингтон, в который раз потерял нить рассуждений. Слегка пощипав щёточку усов, тем не менее, задался вопросом:

«А если непонятно где начало, где конец и где эта треклятая середина? Если мы даже не знаем, что может случиться с нами в следующий миг?!

Исходя из того, что будущее ещё не наступило, а прошлое безвозвратно ушло, то… жизнь человека не что иное, как сиюминутное настоящее. Этот самый миг. Точнее — последовательность мгновений бегущих чередой. Мгновений, которые в философском созерцании можно осознать, „пощупать“ и, несомненно, по-простому насладиться».

— Вот загнул, — усмехнувшись, сам с себя удивился Симазаки.

«Легко им там было в эпоху Гэнроку или Кёхо обгонять своими мыслями пешие прогулки или в лучшем случае „бешеную“ скачку на лошади. А тут не успеешь подумать, а самолёт уже валится в штопор и у тебя несколько секунд, чтобы вывести неуправляемую машину и вся надежда на моторику натренированного тела».

И прошлое не отпускает — вкогтилось в память мельтешением «хэлкетов», тугими пулемётными трассерами, жарким пламенем захлёстывающим кокпит. И горизонтом, который вдруг бесконтрольно завертелся, за минуту разбежался в разные стороны, заполняя всю лобовую проекцию и … удар.

Да и будущее это… которое уже настоящее. Не до любопытства — понеслось по нарастающей. Когда бесцеремонной толпой в голову полезли знания, до конкретики, потрясая размахом и организацией, где он знал своё место, свою задачу, знал направление атаки своих соседей, запасные варианты и пути отхода.

Вот тут древние мудрецы правы — не следует изнурять себя многими мыслями. Достаточно следовать одной, позволяя ей перетекать от одного мгновенья к другому.