Мила Светлова - Лаборатория

— Мир не потерян. Проснись и…

— И увижу что все не так уж плохо, — съязвила я.

— Проснись и найди мир, который у вас украли.

Я открыла глаза и долго лежала, не шевелясь, пытаясь нащупать грань между сном и явью. Когда мне плохо, я всегда вижу сон о потере мира, но на этот раз что-то изменилось. Ну конечно же, Голос, мой вечный спутник, который позволил себе вмешаться в мой сон.

— И тебе не стыдно? — укоризненно спросила я.

Голос молчал. Он вообще своевольный: появляется, когда захочет, исчезает, когда ему заблагорассудится. А один раз он чуть не стоил мне работы, когда убедил меня отпустить на свободу одного пациента. Естественно, слышать голоса — это явное отклонение от нормы и кому как не мне, нейрогенетику третьего разряда, понимать этот прискорбный факт. Я состояла на учете у психоаналитиков при Социальной Службе, но так как мои диалоги с Голосом не представляли опасности для окружающих, я была «полноценным членом общества», как когда-то давно выразилась медкомиссия И даже после дурной шутки с побегом Сола Нортона я осталась жить и работать на прежнем месте, отделавшись парочкой изнурительных допросов. Закончив анализировать свой сон, а скорее вмешательство наглого Голоса в сон, я оглянулась и поняла: я не дома, а в больнице. Белые стены и потолок, капельница и равномерно пикающий кардиомонитор — явные атрибуты этого заведения. Но самым интересным ощущением было то, что я совершенно не помнила, как я сюда попала. Поняв бесплодность попыток выудить из памяти хоть какие-то сведения, я в ожидании уставилась на дверь, и, о чудо, дверь открылась, и на пороге, как по заказу, появился мой родитель собственной персоной. Он бросился ко мне и обнял меня так крепко, что я всерьез стала опасаться за целостность своих костей. Через некоторое время он отпустил меня на свободу (я наконец-то смогла дышать) и очень внимательно на меня посмотрел. Я тоже взглянула на своего отца и удивилась неожиданным переменам, произошедшим с ним: из преуспевающего человека в самом расцвете сил он превратился в уставшего от жизни старика. Эту безрадостную картину дополняли блестевшие от слез глаза. Я почувствовала, как холодок пробежал у меня по спине.

— Как ты себя чувствуешь, котенок? — дрогнувшим голосом спросил он.

— Вполне сносно, папочка. Ты случайно не знаешь, что я делаю в больнице?

— Тебя нашли 2 дня назад в Парке без сознания. Врачи говорят, что ты здорова, но переутомлена.

Внезапно он схватил меня за плечи и сильно тряханул:

— Где ты пропадала столько времени? Я с ума сходил от беспокойства. Я думал, что тебя уже нет в живых.

— Где я пропадала столько времени, — машинально повторила я, убирая его руки с плеч. — Папа, о чем ты говоришь? Я никуда не пропадала. Я жила как обычно, работала и… Только я не помню, что я делала позавчера в Парке.

— Жила как обычно?! — вскричал папа, вскочив на ноги — О боже! Ты исчезла полгода назад, не появлялась ни на работе, ни дома. Тебя объявили в розыск по всему острову. Твои фотографии распространили в сети. У нас так сложно пропасть без следа, но ты умудрилась это сделать и сейчас утверждаешь, что ничего особенного не произошло!

— Папа, о чем ты говоришь, — закричала я, испугавшись не на шутку. Я решила, что мой бедный родитель тронулся умом.

— Ах, она еще не знает, о чем я говорю?! — Внезапно отец замолчал и подозрительно уставился на меня.

— Назови дату последнего дня, который ты помнишь, — потребовал он.

— 22.1.

— А сейчас 1.7!

— Ты не помнишь, что с тобой было за это время? — после продолжительной паузы неуверенно спросил отец.

Я тупо глядела на него, пытаясь переварить все, что я только что услышала. Честно говоря, меня не покидала мысль, что у отца — внезапное помрачение рассудка, и он выдумывает разные небылицы о своей единственной и любимой дочурке.

— Значит, я куда-то пропала на полгода и ни черта не помню об этом. Ну что же, у меня вся жизнь впереди, чтобы вспомнить о своих невероятных приключениях, — делано весело произнесла я, что бы хоть как-то успокоить моего свихнувшегося собеседника.

Папа отвернулся, явно не разделяя со мной радости.

— Происходит что-то очень странное, — тихо произнес он.

— Что происходит? — я тоже понизила голос.

Папа грустно покачал головой, крепко обнял меня и встал.

— Не волнуйся, дочка, все образуется. Кстати, ты сильно изменилась за эти полгода. Как бы то ни было, если возникнут проблемы, посмотрись в зеркало, ты необычайно хороша. А я, пожалуй, пойду.