Игорь Ревва - Выбор

- Да... - еле слышно прошептала девушка. Видимо, я ее сильно напугал.

- Вы москвичка? - поинтересовался я.

- Нет. Я из Калькутты... - Девушка наконец-то отважилась робко посмотреть на меня.

- Бхарат, - кивнул я.

Губы девушки медленно растянулись в улыбке и глаза ее радостно блеснули.

- Желаю успехов в работе. - Я улыбнулся в ответ, повернулся и пошел по коридору.

Если этой девчонке рассказать, что название Индийских губерний на их родном языке я запомнил после одной операции в Дели, она бы так не улыбалась. Странная девчонка - первый день на службе и уже треплется по ВЭС. А ведь наверняка чуть ли не с младенчества мечтала попасть в Москву, сдавала экзамены, проходила отбор, не один месяц ожидала ответа...

Не понимает, что ли, дурочка, насколько ей повезло?! Ежедневно на стол генерал-губернатора Москвы ложится свыше тысячи прошений со всех концов Восточной Империи. Неделю назад, например, я с огорчением узнал, что одному пареньку из Афганской губернии (Али бен-Хан, кажется) было отказано в праве на жительство. На том основании, что двоюродный брат его деда имел слишком неподходящий для столицы криминальный статус - всего 47. А сам этот парнишка очень толковый - я видел его экзаменационные листы, от него в московском "ДВК" могла быть большая польза. Он уже восемь лет работает в нашем Кандагарском филиале, но - чем он там занимается?! Контролирует работающие системы и в случае неполадок сообщает об этом в Москву. Жалованье соответственно. Если не ошибаюсь, восемьсот франков. А тут я бы его за разработку новых проектов засадил. И получал бы он уже тысячи полторы-две.

Его ходатайство о переводе в наш отдел пришло еще в девяносто восьмом. А прошение о праве на жительство поступило в городскую канцелярию в девяносто девятом. Мальчишка два года ждал, чтобы получить отказ. И сколько еще таких? Тысячи, десятки тысяч...

Все хотят жить в крупном городе. Ну пусть не в Москве или в Санкт-Петербурге. Мой родной Ревель или, к примеру, Вильно я тоже не называю - не самые мелкие города Империи. Но тот же самый Сен-Жюст рассказывал мне, что в его Люблине картина не сильно отличается. Там, конечно, подобных прошений к генерал-губернатору в день поступает гораздо меньше - всего двести - двести пятьдесят штук. Так что Польская губерния по сравнению со столицей, можно сказать, "отдыхает". Хотя Люблин - это вам тоже не Туруханск с какими-то десятью миллионами жителей.

Калькутта, вспомнил я. Где же это? Северо-Индийская губерния или Гималайская? Не помню. Да какая разница? Я имею в виду, что для этой девчонки разницы никакой, куда возвращаться в случае увольнения - в Гималайскую губернию или там в Северо-Индийскую. В любом случае у себя дома она на аналогичную работу уже не устроится. Во всяком случае, ни в одну контору, которая хоть как-то связана с "ДВК" - "черный список" во ВЭС обновляется три раза в сутки. А ведь эта девчонка на свое жалованье наверняка содержит человек десять - на востоке семьи многодетные, и лицензирование рождаемости там еще долго грозить не будет. И все это хорошее жалованье, отдельную квартиру, не слишком пыльную работу, - все это она может потерять из-за такой ерунды, как тяга к беседам в Сети. Мишка Сен-Жюст очень строгий. Поэтому, в общем-то, он и был моим заместителем.

Интересно, кого он назначит на свою старую должность? Наверное, Арнольда Штуцмана. Они с ним старые друзья, да и программист Арнольд лучший в отделе. Не знаю, правда, как он справится со своей новой должностью, но это уже не мои заботы. Пусть теперь у Мишки голова болит.

По дороге к кабинету директора я встретил троих или четверых сотрудников - молодые ребята, вежливо поздоровавшиеся со мной и поздравившие меня с повышением. Я с улыбкой поблагодарил их, хотя за последние два дня мне эти поздравления уже изрядно поднадоели. И когда я подошел к кабинету директора, возле которого на доске объявлений был вывешен приказ о моем назначении управляющим группой отделов программирования, то невольно нахмурился. Я бы, конечно, воспринял свое повышение с большим энтузиазмом, если бы Сергей Антонович просто уволился из компании или перешел на другую работу. А сейчас я чувствовал себя не в своей тарелке.

Толкнув тяжелую массивную дверь, я вошел в приемную. Диана - секретарша директора - тоже одарила меня улыбкой, но в этот раз, к счастью, обошлось без поздравлений.

- Свободен? - Я кивнул по направлению к двери кабинета.

- Сейчас, Марсель Сергеевич, - ответила Диана, потянувшись к телефону. И услышав в ответ на свой вопрос довольное бурчание из трубки, опять улыбнулась мне: - Проходите, Марсель Сергеевич. Борис Васильевич ждет вас.