Степан Вартанов: Муравейник

– Я опять видел этот сон, – пожаловался Пьер вместо приветствия. – Муравьи и кошки. Я не люблю муравьев.

– А как насчет кошек? – поинтересовался Майк. – И как насчет «здравствуй, Майк»?

– Ой! – Пьер мгновенно забыл о своих печалях. – Здравствуй, Майк! – В течение нескольких секунд он пытался раздавить протянутую для пожатия руку, затем Майку это надоело, и он слегка сжал кисть. И тут же пожалел об этом – жалобный крик Пьера слышно было, наверное, за два квартала. Прохожие оборачивались. Классическая сцена – здоровенный патлатый детина, возможно, наркоделец, мучит интеллигентного одиннадцатилетнего мальчика.

– Зачем ты надел галстук? – поинтересовался Майк, направляясь к машине.

– Я жертва или нет? – парировал Пьер.

– Не знаю. Честно говоря, ты – агрессор. Никогда не видел такого вредного мальчугана.

Они сели в машину, Майк набрал на панели название улицы и с неодобрением поглядел на экран. Пьер, напротив, смотрел на экран с любопытством.

– Четыре демонстрации, – в сердцах произнес Майк. – И все у нас на дороге!

– До собеседования два часа. Мы можем, – Пьер задумался, изучая комментарии на экране, – мы можем проехать здесь, мимо тусовки «мух».

– Нам побьют стекла в машине, – возразил Майк.

– Ну и что с того? Машина прокатная и застрахована. И кроме того – поганая машина, я сразу тебе сказал, бери «форд», а ты – «крайслер», «крайслер»! И потом, – он оживился, – они могут меня напугать. Представляешь, ты привозишь меня на комиссию, а у меня руки трясутся...

– Тебе этого не сыграть, – неуверенно начал Майк, затем замолчал, задумавшись. Идея была неплоха, и раз уж они решились пуститься во все тяжкие, чтобы заставить «mental abuse program» оплатить им эту поездку, то отступать было бы... непедагогично.

– Едем! – решительно произнес он. – Я попытаюсь их спровоцировать, только имей в виду, если ТЫ вмешаешься в это тонкое дело...

– То побить могут не только стекла! – с оптимизмом поддержал Пьер. – Представляешь, ты приносишь меня на комиссию, кладешь на стол, а я так жалобно...

– Ты – шпана! Ты самый несносный шкет...

– Да, – с достоинством отозвался Пьер. – Я такой.

– В категории до пяти лет, – безжалостно продолжил его товарищ.

– Мне двенадцать!

– Через восемь месяцев.

– Мы едем или спорим?!

– Я еду, – сказал Майк, запуская двигатель, – что же касается тебя...

– Извини, пожалуйста. – Теперь Пьер был чистый ангел. – Я не буду больше с тобой пререкаться...

– Хороший мальчик...

– Сколько туда дороги?

– Минут тридцать.

– Тридцать минут. – Пьер задумался, глядя на пролетающие за окном пригороды Бостона. – И пять минут на мордобой...

– Бить будут стекла, – строго поправил Майк,

– Как получится.

– И час на полицейский протокол. – Майк подумал и добавил: – Минимум. Можно запросто опоздать на комиссию.

– А если без полиции? – жалобно протянул Пьер. – Приехать, по морде и уехать, а? Одна нога...

– Не понимаю, почему ты так любишь насилие? – Майк, похоже, рассердился всерьез. – Дня не проходит, чтобы ты не встрял в какое-нибудь приключение! Ну почему? Приведи мне хоть одну причину!

– У меня были хорошие учителя? – робко предположил Пьер. Он сидел в кресле пассажира, худенький белобрысый мальчик, в брючках со стрелкой, белой рубашке и галстуке, и право, если не знать его поближе и не читать «Вождя краснокожих»...

– Ты много себе позволяешь, – строго сказал Майк. – Да, я не боюсь применять силу, но у меня она есть, а у тебя – нет. И еще – не было ни одного случая, чтобы я искал драки просто так, от нечего делать...

– Подумаешь! – Пьер умолк и молчал всю дорогу.

– Соберись, – вздохнул Майк, – приехали.

– В мор... – оживился Пьер и осекся под тяжелым взглядом своего наставника. – Молчу, молчу!

Небесно-голубой «крайслер-полет» аккуратно притормозил, въезжая на стоянку, забитую легкими «этажерками» – скоростными флаерами «мух». Движение «мух» набирало силу с каждым днем, и полиция начала уже выражать недовольство этими рокерами двадцать первого века. В баре их было человек сорок, и еще сотня расположилась вокруг, в сквере и прямо на проезжей части. Они мирно пили пиво и никого не трогали.

– Вот этот, – прошептал Пьер, – он на трех опорах!

– А те два не лучше будут? Они на склоне?

– Да... пожалуй.

– Держись. – «Крайслер» аккуратно протиснулся к свободному месту на стоянке, но вот беда – зацепил опору одного из стоящих там летательных аппаратов.