Сирил Джадд - Канонир Кейд

— Слушаюсь, брат!

Кейд поднес к губам микрофон:

— Брат Аррис! Приказываю принять на борт пассажира кнехта Кембла и оставаться в машине в полной готовности до моего сигнала. Как только я подам команду, вы взлетите и выбросите брата Кембла с парашютом над городской площадью Сарральба. Сразу по завершении выброски диверсанта возвращайтесь обратно и присоединяйтесь к группе пешим порядком.

Кембл выбрался на крыло, спрыгнул на землю и рысью пустился к аэролету Арриса. Пробежав несколько шагов, он остановился, обернулся и хвастливо заявил:

— Держу пари, что уложу не меньше дюжины, прежде чем они меня прикончат!

— Вполне возможно, брат, — поощрительно кивнул Кейд, заметив, однако, что побежавший дальше кнехт больше не улыбается. Канонир не хотел разочаровывать мальчишку, отлично зная, что единственный московит, которого тот имеет шанс уложить, — это наблюдатель на крыше. Не стоило говорить ему и о том, что тридцатисекундное замешательство в рядах неприятеля может оказаться куда более ценным для атакующих, чем выход из строя тридцати его лучших бойцов.

Стрелки на часах достигли отметки 10.36, и из кабин аэролетов горохом посыпались на землю братья. Опытные солдаты мигом образовали рваную цепочку, а когда возглавивший правый фланг обер-канонир взмахнул рукой, двинулись вперед неудержимой, всесокрушающей поступью…

Глаза Кейда успевали заметить все, за исключением, быть может, носков его собственных сапог. Взгляд его скользил по кустам, зорко следя, не шевельнулась ли где ветка, по земле — нет ли рядом подозрительных куч свежевырытого грунта, по деревьям — нет ли в кронах неестественных сгущений веток и листвы, в которых мог бы затаиться вражеский снайпер. Но все это было привычной рутиной, требующей лишь чисто рефлекторных действий. Душа же канонира пела от счастья, а в голове с каждым шагом вновь и вновь повторялись гордые слова: «Воин готов маршировать туда, куда направит его воля Императора, ища ему чести, а себе славы».

Далеко справа полыхнул разряд бластера, и сразу же в наушниках шлема зазвучал спокойный голос обер-канонира:

— Аванпост противника. Один послушник. Мы его сняли, но в городе теперь знают о нашем приближении.

Кейд передал по цепочке:

— Ликвидирован наблюдатель противника. Удвоить внимание, братья!

В шлемофоне послышалось невнятное бормотание соседей, передающих сообщение командира остальным. Те братья, что позволили себе машинально подтянуться к шагающим справа и слева и выровнять строй, теперь, спохватившись, начинали отставать или выдвигаться вперед на предписанные Уставом позиции. Кейд окинул цепь взглядом и с удовольствием убедился, что она полностью соответствует норме.

Очень скоро выяснилось, что проделано это было как раз вовремя. Метрах в тридцати от Кейда, за спинами уже миновавших этот участок бойцов, вдруг откинулась крышка великолепно замаскированного земляного укрытия. Сидевший в засаде московит успел сразить одним выстрелом из бластера сразу двоих кнехтов, прежде чем был сожжен сам. Случись это чуть раньше, они могли бы недосчитаться десятка братьев. Фланкирующий огонь — штука страшная!

Заросли стали гуще, и непосредственный контакт с флангами оказался утерян. Командующий сразу же приказал выслать вперед разведчиков, и Кейд отправил на стыки двоих канониров. Теперь все внимание группы было направлено на руки ушедших в отрыв товарищей. Поднятая вверх рука означала возможную опасность, и тогда цепь останавливалась. Если выяснялось, что все спокойно, разведчик той же рукой делал отмашку, и движение возобновлялось. Две поднятые и сцепленные над головой руки говорили о том, что впереди замечено что-то непонятное. Тогда группа продвигалась вперед маленькими шажками, внимательно прислушиваясь и держа оружие наготове, пока не обнаруживалась причина тревоги. Круговая отмашка обеими руками служила сигналом о непосредственном контакте с неприятелем. Все пятьдесят человек в цепи немедленно валились на землю, в надежде не угодить под смертоносную секиру вражеского залпа.

Вжимаясь всем телом в неподатливый грунт, Кейд одновременно методично ощупывал взглядом ближние заросли, откуда только что стреляли засевшие в засаде московиты. При этом он думал о том, что занимается сейчас самым подобающим для канонира делом — служит своему Звездоносному, сражаясь против его врагов. Слева от него чуть дрогнула верхушка пышного куста, и Кейд мгновенно испепелил его выстрелом из оружия. В центре огненного шара, возникшего на месте куста, вопила и корчилась, напоминая большую обезьяну, почерневшая фигура. «Одним меньше», — довольно прошептал канонир и автоматически откатился на пару метров в сторону, нисколько не сомневаясь, что его выстрел засечен. Так оно и оказалось. Мгновение спустя, трава и ветки в том месте, где он лежал, вспыхнули и обуглились. Краем глаза он успел заметить, что стреляли откуда-то из нижних ветвей толстого дерева, росшего по соседству с сожженным кустом. Не успело еще замереть эхо разряда вражеского оружия, как Кейд произвел ответный выстрел и с удовлетворением подумал: «Исполняй свой долг — и ты будешь вознагражден ныне, присно и во веки веков».