Кир Булычев - Искушение чародея(сборник)

– Они рыскали в джунглях, как гончие смерти, – сказала Брюнгильд. – И, услышав крики Алисы и наши, тут же прибежали.

Алиса была не в силах отвести взгляда от Громозеки. Милый, добрый, вспыльчивый Громозека! Старый друг и товарищ! «И я убила его, – твердила Алиса, и слова скатывались бессмысленным перезвоном звуков. – Я убила Громозеку».

– Громозека заразился одним из первых, – сочувствуя, сказал Йенсен. – Он не стал бы тебя слушать, даже если бы ты попыталась поговорить с ним. Он превратился в хищную, злобную тварь, которая ненавидит землян. Видимо, какие-то очень древние инстинкты, биологическая программа уничтожения тех, кто выглядит иначе, всех чужих… Громозека бы посмеялся над тобой. Ты нашла самый лучший способ убеждения, – Йенсен кивнул на бластер в руках Алисы. – Самый лучший и эффективный аргумент, одинаково действенный во все времена.

– Нет, – обливаясь слезами, простонала Алиса. – Нет! Я так хотела… я думала так, как вы… но больше не хочу!

Йенсен положил руку ей на плечо:

– Но теперь ты вернешься домой, где у вас все по-другому.

Алиса вытерла слезы:

– Не вернусь.

– Почему? – удивился Йенсен.

– Точка перехода была здесь, – сказала Алиса.

Она махнула рукой вперед и вниз – в пасть воронки, из которой курилась к небесам струйка черного дыма.

Подошли Ошуга и Брюнгильд.

– Что это было? – глядя на воронку, спросила Брюнгильд.

– Ручная противопехотная ракетная установка, видимо, – ответил Йенсен.

Ошуга вздрогнул, покачал головой:

– Этой дряни еще не хватало. Она же очень тяжелая, как…

Ошуга осекся и посмотрел на поверженного Громозеку – триста двадцать килограммов мощных мышц и навсегда уже усмиренной ярости.

– Откуда они ее взяли? – спросил Ошуга.

– На биостанции остались лучшие умы Земли, – заметила Брюнгильд. – Они изобрели ее заново, подумаешь, делов-то.

Йенсен задумчиво глядел туда, куда показала Алиса, и словно и не слышал разговора товарищей. Нечего было и думать лезть под завал и искать там место соприкосновения двух миров среди обугленных зазубренных жвал, обломков стволов – и, кто знает, кто уже успел подкопаться к этой воронке из-под земли?

– Может, стоит попробовать в каком-нибудь другом месте? – спросил капитан.

Алиса отрицательно покачала головой:

– Точка перехода в наш мир существует только одна. Существовала, то есть.

– Ну и ладно, – сказала Брюнгильд миролюбиво. – Оставайся с нами.

– Придется, – сказала Алиса.

Оглушенная взрывом и убийством, она испытывала странное безразличие ко всему. Если бы не спутники, она бы сейчас села, наверное, на землю, и вряд ли заметила бы даже, как особо шустрое дерево принялось бы ее пожирать.

Йенсен вопросительно посмотрел на Брюнгильд. Она чуть заметно отрицательно качнула головой.

– Надо двигаться дальше, – сказал Йенсен. – А то мы не успеем добраться на космодром до темноты.

Люди двинулись через джунгли. Йенсен очень быстро понял, что главную ошибку они совершили тогда, когда сошли с дороги, чтобы помочь Алисе в ее неравной схватке с пауком. Казалось бы, всего-то метров пятьдесят, но обратного пути на дорогу друзья уже не смогли найти. Проплутав некоторое время по джунглям, компания совершенно неожиданно для себя вышла на берег лагуны. Солнце уже коснулось своим краем океана и воспламенило его. Это означало, что ночь вот-вот рухнет на Землю как самодельный снаряд из заново изобретенной ракетной установки.

Алиса без сил опустилась на песок. Рядом с ней присела Брюнгильд Тарт. Ошуга принялся собирать плавник для костра. Йенсен достал из своей сумки банку консервов.

– Идти ночью по джунглям – это очень большой и бессмысленный риск, – сказал капитан. – Заночуем здесь. Тоже риск, но меньший.

Алиса только теперь заметила, что психиатра Смита с ними нет. А ведь это его голос крикнул ей: «Спасайся!», перед тем как Громозека выстрелил из своей ручной ракетной установки. Алиса не могла уже даже плакать. Она прислонилась головой к груди Брюнгильд, и та обняла ее.

Ошуга развел костер. Йенсен согрел на нем единственную оставшуюся банку консервов, и ее разделили по-братски. Алиса очень проголодалась во время этой беготни по джунглям. Пережевывая тушенку, девочка внезапно подумала, что если бы Смит остался жив, ее доля еды была бы меньше. Эта мысль была очень спокойная, черная, чужая и словно бы попала в голову Алисы по ошибке. Но в то же время Алиса понимала, что теперь к ней часто будут приходить такие мысли. Пора было привыкать.