Людмила Стрельникова - Тайна племени Бату

— Андрей! Это твоя работа? — крикнула она в дверь дома.

Из окна высунулась взлохмаченная голова и, увидев огурцы, радостно воскликнула:

— Какие огурчики! Как раз к завтраку.

— Я тебя спрашиваю: твоя работа или твоих дружков?

— Представления не имею.

Голова скрылась, и вскоре Андрей появился на крыльце.

— Уверена, ты знаешь, чьих рук это дело. В прошлое воскресенье редиску подложили, два дня назад морковь, а сегодня огурцы. Я их есть не буду! — Она гордо задрала носик кверху и отвернулась от огурцов.

Андрей попробовал один из них и, лукаво посматривая на сестру, проговорил:

— Самое главное — чтобы они не были отравлены. Если я через шесть часов не умру, и вы можете есть.

— Ешь сам! Позориться только. Другим женщинам цветы дарят, а мне — овощи. — Она раздосадовано поджала губы.

— Значит, твой поклонник или агроном, или заведующий овощебазой, — предположил брат, аппетитно похрустывая огурцом.

— Хорошо. Это мы выясним, — твердо сказала Нона и скрылась в комнате.

У калитки замаячила голова Сергея, старого приятеля Андрея. Заглянув через забор во двор, он поприветствовал:

— Доброе утро. Принес тебе кое-что.

— Так что же ты топчешься на месте, заходи, — обрадовался Андрей. Приятель открыл калитку и, подойдя ж изобретателю, торжественно протянул ему небольшую коричневую коробочку.

Лицо Андрея вспыхнуло радостью, он жадно схватил её и, открыв, обнаружил внутри четыре выпуклые линзы, аккуратно уложенные на ребро между мягкими прокладками.

Посмотрев сквозь них на свет, он удовлетворенно воскликнул:

— То, что мне нужно. Думаю, теперь недели через две закончу. Подожди меня, я сейчас.

Он торопливо скрылся в комнате.

В ожидании Сергей облокотился о перила крыльца и задумался, не слыша, как сзади, мягко ступая, подошла Нона. Её резкий голос заставил его вернуться в реальный мир.

— Не ты ли это огурцы принёс нам сегодня?

— Зачем? У нас своих нет. Мы сами покупаем.

— Так ты, наверно, знаешь, кто из знакомых брата занимается овощеводством?

Не подозревая, зачем ей понадобились такие сведения, он задумался и сообщил:

— Жора. Он любит на огороде копаться. Это у него хобби. На работе он с техникой возится, а в свободное время торчит на огороде. Селекционер — вторая его профессия. Вывел поздней редис и ранний картофель.

— Так значит, это лысый преподносит мне свои дары! — возмутилась она.

— Зачем же оскорблять человека, тем более, что это несправедливо: он не лысый, у него просто высокий лоб. Но это от большого угла. В тонкостях мужской прически надо бы разбираться, — вступился за приятеля Сергей.

— Удивительно, такой старый — и туда же, строит из себя поклонника.

Андрей, выскочивший на крыльцо при последних словах и понявший, о ком речь, возмутился заносчивым тоном сестры. Георгий был его лучшим другом с раннего детства, а поэтому он всегда испытывал к нему самые родственные чувства. К тому же, это был очень добрый, мягкий человек с большим чувством юмора, не унывающий в трудные минуты и готовый поделиться с тобой последним кусков в случае нужды. Так что он оскорбился за него вполне искренне.

— Между прочим, он на два года моложе тебя, — отпарировал он сестре и, насладившись произведённым эффектом, постарался смягчить удар. — Но благодаря своим залысинам, он выглядит на пять лет старше тебя, так что можешь смело выходить за него замуж.

Лицо сестры то конфузилось, то искажалось негодующей гримасой, а он с иронией продолжал:

— Лысина для молодого человека — это то же самое, что и причёска для девушки — придаёт солидность, облагораживает и просветляет.

— Некоторые мужчины сверкают не столько от лысины, сколько от потертости, — наконец, нашлась, что ответить сестра и, гордо вскинув голову, отправилась на работу.

А спустя три дня они вновь обнаружили на своем крыльце два огромных мешка картошки.

— Ну, это уж слишком! — воскликнула гневно Нона. — Придется принимать меры.

Вечером, взяв раскладушку, подушку и одеяло, она направилась в сад. Андрей тут же сыронизировал:

— Не ложись под яблоню, упадет гнилое яблоко — заикой станешь.

— Ничего, заики тоже бывают учёными.

И Нона расположилась именно под яблоней. Она спала ночь, вторую, неделю.

Никто не появлялся и ничего не приносил. Но в ночь с пятницы на субботу, однако, произошло событие.

Андрей успел предупредить своего друга о появлении в их саду сторожа, и поэтому целую неделю Георгий бездействовал, и крыльцо пустовало. Но в эту ночь он не мог сидеть дома. Душа требовала любви или, по крайней мере, созерцания предмета своего обожания. Сидя с матерью у телевизора и слушая концерт, Георгий думал: