Фрэнк Герберт - Ящик Пандоры

[«Венец праведников» (ивр.).]

Пока помощники-спецклоны отгораживали в лазаретной палатке импровизированную родильную палату, Хали Экель присматривала за Ваэлой. Полог накрывала тень скалы. За уходящей армией тянулся хвост звуков – крики, бурчание, скрип колес по песку. Когда демоны ушли вслед за Керро, Хали невольно перевела дух. Обновленный Паниль пугал ее. В ее прежнем сладкоголосом друге-поэте вспыхнул ужасающий, негасимый внутренний огнь. В сердце своем он хранил ту страшную мощь, что Хали испытала на себе у Голгофы.

Даже в тягости Ваэла двигалась с изящной легкостью. Она вернулась в свою естественную среду – на Пандору. Планета изменила и Ваэлу. Может, поэтому Керро совокупился с ней?

Хали попыталась подавить ревнивую обиду.

«Я – медтехник. Я наталь! Я нужна нерожденному ребенку! Как же мне не хватает радости…»

О том, что может случиться вскоре на равнине у периметра, она старалась не думать. Томас предупредил ее, чего следует ожидать… хотя откуда он мог узнать о битвах? В те минуты ее захлестнул гнев.

– Те, кто умрет в бою, – чем они от нас отличаются?

Хали швырнула ему в лицо этот вопрос, когда оба спускались со скал, придерживаясь за щупальца дирижабликов. Алые пальцы солнечных лучей уже цеплялись за серую кромку горизонта. Это была словно сцена из кошмара: гул собравшегося войска, приглушенный пересвист дирижабликов. Огромные оранжевые мешки спускали на равнину оборудование, часть бойцов, помогали оставшимся лезть по камням.

Сотни человек и тонны всякого барахла.

Хали пришлось повторить вопрос, прежде чем Томас ответил:

– Мы должны захватить Редут. Иначе Корабль уничтожит нас.

– Тогда мы не лучше их.

– Но мы выживем.

– И кем станем? Сказал ли Корабль об этом?

– Корабль говорит: «Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь; ибо надлежит всему тому быть. Но это еще не конец».* [Матф. 24, 6.]

– Это не Корабль! Это христианская «Книга мертвых»!

– Но Корабль цитирует ее.

Томас обернулся к ней, и в глазах его Хали увидела боль.

Христианская «Книга мертвых».

По просьбе Хали Корабль показывал ей отрывки из «Книги», выводя страницу за страницей на крохотный экран в тесной комнатушке, где когда-то учился Керро. Если Томас правда был кэпом, он должен был знать эти слова. «Интересно, – подумала Хали, – а Оукс знает?» Странно, что никто на борту не откликнулся на ее осторожные расспросы о том, что случилось на лобном месте.

А потом, когда они остановились передохнуть на уступе, скрывшемся в глубокой расселине, Томас перепугал ее до смерти.

– Зачем Корабль показал тебе распятие? Спрашивала ли ты себя об этом, Хали Экель?

– Откуда… как ты узнал?

– Корабль говорит со мной.

– Корабль объяснил тебе, для чего…

– Нет!

Томас вновь двинулся в путь.

– Ты знаешь, зачем Корабль показал мне это? – крикнула Хали ему вслед.

Томас застыл у края расселины, глядя, как разгорается над равниной свет утра, как сверкают алмазами под солнцем плазмагласовые купола Редута вдалеке. Хали нагнала его.

– Знаешь?

Томас обернулся к ней, и глаза его полыхали болью.

– Если б я только знал, я бы понял, как надо богоТворить! Неужели Корабль не намекнул тебе?

– Он сказал только, что мы должны вспомнить о священном насилии.

– Расскажи мне, – попросил он, обжигая девушку взглядом, – что ты видела.

– Я видела, как замучили до смерти человека. Это было чудовищно жестоко, но Корабль не позволил мне вмешаться.

– Священное… насилие, – прошептал Томас.

– Тот, кого убили… он заговорил со мной. Он… Мне кажется, он узнал меня. Он знал, что я издалека пришла, чтобы увидеть его. Сказал, что мне от него не укрыться. И еще – чтобы я сказала всем, что свершилось.

– Что-что он сказал?

– И еще – что если кто и может понять волю Божью, то это я… но я не понимаю! – Она помотала головой, едва не разрыдавшись. – Я всего лишь медтехник, наталь, и я не понимаю, зачем Корабль показал мне это!

– А тот человек, – прошептал Томас, – больше ничего не говорил?

– Говорил… он просил людей из толпы плакать не о нем, а о собственных детях. И что-то о дереве…

– «Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?» – процитировал Томас.

– Точно! Так он и сказал! Но что это значит?

– Значит… что могущественные в годину бедствий становятся опасней – а то, что сделают они с корнями, отзовется до кончиков ветвей – во веки веков.

– Тогда зачем ты собрал это войско? Зачем тебе идти и…