Игорь Росоховатский - Фильм о тигорде

- Помнишь наши мечты об идеальном животном мире? О мире, основанном не на вражде и насилии?

- Фауна Утопика?

- Да, Фауна Утопика! - повторил он с вызовом.

Я скосил глаза на щербатый профиль с крупным горбатым носом и вислыми усами. Наш старый учитель не улыбался. Его пальцы с узловатыми утолщениями слегка барабанили по столу.

Только сейчас, отведя взгляд от Михаила, я очень ярко вспомнил его прежнего, юного, восклицающего: "Человек не будет мириться с жесткостью мира природы! Да и в самой природе наряду с враждой и борьбой существует симбиоз, как оборотная сторона медали. Пусть мне тысячу раз говорят: "Это невозможно!", но мы повернем медаль и сделаем оборотную сторону лицевой!"

И когда я снова смотрел на Михаила, воспоминание о "юноше бледном со взором горящим" как бы наложилось на его нынешний облик, придав ему недобрую карикатурность. Природа отомстила ему, как, впрочем, "мстит" она и тем, кто покорно соглашается с ее законами. А в дополнение к моим воспоминаниям прозвучали слова Михаила:

- Пока что Фауна Утопика оказалась невозможной без тигорда...

- Ты хочешь напомнить банальную истину, что здоровая фауна невозможна без санитаров?

Он уколол меня своим острым взглядом:

- Все обстоит еще сложнее. В природе нет оборотной и лицевой сторон. Они слиты воедино. Поэтому так трудно переделывать или хотя бы подправлять ее законы.

- Переделывать и подправлять... Всего-навсего! - не удержался я.

Где-то в глубине комнат зазвонил телефон. Профессор встал, но звонок уже умолк. Михаил, видимо, не слышал звонка, с недоумением глянул на Евгения Петровича и снова обратился ко мне:

- Я же говорил, что остался верен мечте! - Он рубанул воздух кулачком, и его глаза вспыхнули упрямым, сухим, жарким блеском, так хорошо знакомым мне. - Но то, что кажется нам страшным, в природе имеет и другой, совсем другой смысл. Может быть, в том, чтобы открыть его, и заключается цель моей жизни...

Нет, он не зря, не просто так сказал "моей", он напоминал мне, отступнику, наши прежние мечты. Затем его голос смягчился:

- Видишь ли, охота хищника - это не только потребление вещества, необходимого для поддержания жизненных процессов, не только очистка замкнутого мира от слабых и больных, не только высвобождение места для новых существ...

Он впился ожидающим взглядом в меня, он хотел, чтобы я закончил его мысль. Но я не позволю увлечь себя туда, откуда однажды ушел. В конце концов у меня есть все, что мне нужно, и я ни о чем не жалею.

Михаил подождал минуту-другую и добавил понукающе:

- ...так же, как рождение нового существа означает не только пополнение и обогащение вида...

Я упрямо молчал. Эта игра - "угадайка" не для меня.

И тогда он вскочил, вытащил из портфеля черный пакет. Тихое покашливание Евгения Петровича не остановило его. Он протянул пакет мне:

- Прочти это!

Я взял пакет, развернул. Перфоленты, листы с цифрами, графиками.

- Дальше! - нетерпеливо воскликнул Михаил, отодвигая их в сторону и подвигая ко мне пачку листов, сколотых скрепкой. На первом было напечатано: "Сочинение компьютера ЛВМ-70 по теме "Тигорд". Глава 3. Охота".

- Вольное сочинение компьютера? - спросил я. - Шутка?

Евгений Петрович еще раз кашлянул "со значением". Михаил досадливо поморщился. Он не собирался отступать:

- Мы вживляем в мозг подопытного животного антенны. Биоизлучение через систему датчиков и энцефалографы поступает в компьютер. Он ведет на расстоянии подробную запись процессов, происходящих в мозгу экспериментального животного. Так обеспечивается детальность и объективность описания. А для большей его полноты компьютер получил задание расшифровать импульсы не только цифровым, но и словарным кодом. Так и получились эти "вольные", как ты их назвал, сочинения. Читай же!

Тигорд. Глава 3. Охота

"...Я уже давно любуюсь ею. Большие пугливые глаза. Стройные ноги. Трепетная шея. Шелковистая шерсть.

Желаю и жалею ее. Она больна. Одна нога чуть короче других. Поэтому быстрее утомляется. Ее легче настигнуть.

Еще совсем недавно я не умел так наблюдать. До того, как включил в себя старого быка, вожака стада. Он долго жил. Он был сильным, храбрым. Он победил соперников и стал вожаком. Он охранял стадо. Потом постарел, ослабел.

Но и старый - он выполнил свой долг вожака - увел меня подальше от стада. Он бежал из последних сил. Понял, что ему не уйти от меня. Выскочил на уступ скалы и повернул в мою сторону голову с шестью заостренными окончаниями своих рогов. Излюбленный прием изюбра - сбить противника ударом рогов и затоптать передними копытами.