Анатолий Рубинов - Слезы льда

Справа на поясе взорвался энергобрикет, боль развернула Оскара из тугого клубка, запахло горелым мясом, его, Оскара, мясом... Огромная певчая сова бросилась к нему, топорща когти.

- Как же так! - закричал он. - Я ж еще живой!..

- Живой, живой, успокойся! - раздалось совсем рядом.

Оскар открыл глаза, увидел над собой двухфутового диаметра полусферу плафона и тут же вспомнил - где он находится и почему.

- У вас рация работает? - спросил он неизвестно кого.

- Да, конечно!.. - с ноткой удивления в голосе ответили откуда-то справа. - Почему она должна не работать?..

- Сообщение в Ирис... Оскар Пербрайнт и Сова Тепанов умудрились по очереди разбиться у Старой Трещины... Как Он?

- Мертв. Ты вез его уже мертвого. Страшная кровопотеря, и я ничего не смог, не успел сделать. У него в жилах практически не осталось...

- А как я?

- О, гораздо лучше. Бок разорван, голову, вероятно, тряхнуло тоже основательно. Кровь я тебе влил, а синяки сам посчитаешь, когда нечего делать будет. Развлечешься. Ну и, конечно, придется выбросить костюм.

- А рубашка цела?

- Вот, в углу валяется. Цела твоя рубашка.

- Не выкидывай. Она у меня счастливая.

- Как хочешь. Что еще передать в Ирис?

- Две заявки на имя шерифа. Координаты в поясной сумке и в кармане рубашки. А для себя запиши... - Оскар продиктовал координаты. - Там лежат три здоровенных пингвина, жира с них - фунтов сорок.

- Правда? - обрадовался караванщик. - Вот спасибо!

- Тебе спасибо! - ответил Оскар и снова позволил себе забыться.

...Встречая Аттвуда, губернатор выглядел несколько смущенным.

- Помните, я обещал вас познакомить с Оскаром Пербрайнтом?

- Помню. А что случилось?

- Да в общем-то ничего страшного. Он здесь, у меня, но украл я его из муниципальной больницы, и он, надо сказать, не в лучшем настроении. Бок у него разодран, болит, и он от этого злой, как пингвин.

- Ну, не съест же он меня. Ведите.

Как только Биди представил их друг другу, Оскар спросил:

- Так значит, вы предлагаете нам плюнуть здесь на все и помочь планете-матери сотворить новый демографический взрыв?

- Не совсем так. Эта планета-мать хочет спасти вас от потопа.

- Бог поможет - выплывем. Да и не доживу я до этого самого потопа, сколько б ни тужился. А что делать на Земле мне, например? Я ведь только и умею, что лед резать.

- Льда на Земле хватает. Но никто уже не живет даже поблизости от него - всем достаточно места в теплых широтах. Вы представить себе не можете, как это приятно - полежать голышом на солнышке.

- Да уж, под нашим солнышком через полчаса начинаешь звенеть. А сколько человек вы сможете взять сейчас?

- Сотни две. У нас небольшой корабль.

- Ну-у, столько-то наберется наверняка. Есть такие - поедут в Столицу полечиться у Горячего Озера, это там аномалия такая имеется, да так там и остаются. Неохота им сюда за новыми болячками возвращаться.

- Господин Аттвуд интересуется местными аномалиями и зверьем, вмешался в разговор Биди.

- Я очень рад. Аномалий больших я знаю пять... Горячее у Столицы, Свечку, Болото, Стеклянную и Старую Трещину, будь она... Вы, наверное, знаете, землянин, что здешний лед течет... А вот Старой ни черта не делается. Кстати, это единственное место, где обнажена почва. Отчего эти аномалии взялись - никто не знает. Если принять гипотезу о "ледяной бомбардировке", то это, наверное, бывшие эпицентры взрывов. Вы можете спросить: как это мы, живя на планете, двести лет уж как, ничего не знаем о ее природе. Отвечаю: некогда было. Кто разбирал корабли и строил города, кто возился с гидропоникой, еще лучевиков надо было много - лед плавить. Кстати, тогда же и нашли первых аборигенов. Насколько я знаю, планету изучали только два человека - покойный отец губернатора и мой покойный отец, он был ассистентом у старшего барона. Вам повезло, что вы, с вашим интересом к Льдине, опустились в Ирисе - должен я вам сказать. Все, что они наколдовали, хранится у нашего хозяина, а сами они поехали однажды к Болоту, хотели повести штрек под его дном... Больше их никто никогда не видел.

- Вы сказали - "больших аномалий". А что, есть другие, малые?

- Да, но мы не любим о них вспоминать. Мы называем их полостниками. Это пузырь такой во льду, совершенно пустой, но имеющий форму человечески тела...

- Человеческого? - перебил Аттвуд.

- Конечно, я оговорился, но вы же видели, как мы с ними похожи! Да, человеческих тел формы. Если хотите посмотреть - у нашего губернатора в галерее есть один. Я и второго ему привез, но он сказал, что готов принять его на вес льда. А я, помнится, ответил, что лучше отвезу под лучевую станцию. И продал муниципальной галерее. Честно говоря, мне от них тоже не по себе. Иногда кажется, что они и есть настоящие аборигены.