Эдвард Элмер Смит - Бегство с планеты

— А как же вы? — спросила Иветта.

— Да, мы возродились в пламени, реликты давно оплаканного века. Но мы сегодня не в моде. — Он вздохнул. — Я чувствую, что должен всегда носить шпагу, розу и накидку — как дань романтике.

— У вас есть роза и накидка. Шпага на многих планетах объявлена вне закона, к тому же она не сочеталась бы с вашим гардеробом.

— Вы правы. Сегодня такое вызвало бы только удивление, — согласился Нев. Подошла их машина, Нев помог Иветте сесть в нее, а потом сел сам. — Куда? — спросил он.

— Домой, — ответила Иветта. — Я очень устала. Я слишком долго прожила на планетах с малой силой тяжести и от этого устаю быстрее, чем следовало бы.

— Со мной то же самое. Я бы все отдал, чтобы оказаться сейчас на Ныофоресте, сидеть на поляне в лесу, ощущая настоящую силу тяжести, и насвистывать какой-нибудь цыганский мотив.

Нев направил машину к дому Иветты. Оба всю дорогу молчали. Иветта ощущала рядом с собой сильное мускулистое мужское тело, и ей было очень хорошо. И все же где-то в глубине души она чувствовала: то, что пытался внушить ей брат, было правдой. Она выполнит свое задание здесь, надо надеяться, что скоро, и приступит к другой опасной операции. А Пайас… Возможно, он тоже отправится куда-нибудь, послушный своей судьбе игрока.

Иветта вздохнула.

Выйдя из машины, они пошли, обняв друг друга за талию. Прощальный поцелуй длился долго, и все равно им не хотелось расставаться. Иветта уже намерилась было пригласить его в дом, независимо от того, что подумает об этом Жюль; когда вспомнила их разговор во время обеда и решила, что все же не стоит. Она сказала:

— Мне пора. Нев кивнул.

— Я позвоню. В конце концов, мы долго будем здесь. Возможно, все кончится тем, что мы надоедим друг другу.

Иветта постояла у раскрытой двери, пока он не завернул за угол. Послушала немного, как он насвистывает цыганский мотив, и вошла в дом.

На следующее утро, когда они отправились на традиционную прогулку, Жюль спросил сестру, как она провела вчерашний вечер.

— Никаких признаков Хелены, — ответила она, уклоняясь от истинного значения вопроса.

— Мне тоже пока не удалось обнаружить ее. Это начинает серьезно меня беспокоить. Что, если они уже обнаружили и убили ее?

— Не будем отчаиваться. Здесь живет двадцать семь тысяч человек; нельзя же рассчитывать, что увидишь всех за два дня.

— Конечно, было бы неплохо, если бы ты перестала так много внимания уделять одному человеку.

Иветта взорвалась:

— Послушай. Брат ты мне или не брат, но ты не имеешь права так грубо вмешиваться в мои дела. Мне начинают надоедать твои постоянные придирки. Пайас галантен и вежлив со мной с первого момента нашей встречи. И даже если он внезапно превратится в Монстра Верхней Галактики, я вполне способна постоять за себя. Так что благодарю за заботу, не надо.

Жюль постарался сдержать гнев.

— Я просто не могу не вспомнить, — медленно произнес он, — что Пол Симон был тоже невероятно красив и дружелюбен и что один из роботов Рустина, был создан как двойник мужчины с планеты с большой силой тяжести…

Аргумент застал Иветту врасплох. Она остановилась и охнула. Пол Симон был первым обнаруженным ими роботом, сделанным специально, чтобы привлекать внимание женщин — вернее, одной определенной женщины: Принцессы Крови Эдны. Доктор Рустин и его босс, герцог Федор Пасков с Колокова, предполагали женить свое творение на принцессе и таким образом получить контроль над Империей. Этот заговор был раскрыт д'Аламберами, но, к сожалению, осталось еще несколько не обнаруженных роботов. Иветта лично проводила допрос, во время которого выяснилось, что существует робот-мужчина, подобный жителю планеты с большой силой тяжести.

Когда она снова обрела дар речи, она промолвила:

— Невозможно, он не мог…

— Как ты можешь быть так уверена? Симон был прекрасным обманщиком. Потребовались специальные детекторы, чтобы мы смогли определить, что это робот. А сейчас у нас нет таких детекторов.

Иветта присела на камень и тупо смотрела в пространство.

— Он настоящий, я это знаю.

— Ты можешь воткнуть в него иглу, чтобы посмотреть, пойдет ли кровь.

— А ты бываешь жестоким, брат.

Жюль вдруг перестал на нее сердиться. Она его сестра, в конце концов, он не должен причинять ей боль.

— Я вовсе не утверждаю, что он робот, — сказал он. — Я просто считаю, что люди в нашем положении должны быть более осмотрительными. Мы находимся на вражеской территории совершенно одни, в любой момент мы должны быть готовы бороться за свою жизнь. Нам надо следить, за каждым своим шагом, вот что я имею ввиду.