Алексей Гравицкий - Отдать душу

В следующий момент в руке мастера оказался нож…

Прибежавшая на шум разбуженная служанка застала в мастерской полный разгром. Разбитая вдребезги статуэтка, вспоротые все до единого холсты и хозяин, все еще сжимающий в руке нож. Мастер сидел на коленях посреди комнаты и глухо рыдал.

Служанка тихо приблизилась, наклонилась, обняла за плечи. Мастер глянул на нее невидящим взглядом, попытался отпихнуть.

— Тихо, спокойно, это я — Лиза, — ласково проговорила девушка, теперь она нежно поглаживала хозяина.

Мастер позволил поднять себя и оттащить на лавку. Упал на лавку, голова его опустилась на девичьи колени. Сильная, но мягкая рука пробежалась по волосам, пальцы путались в седых локонах. Мастер ощутил вдруг покой, ему стало уютно и хорошо. Кто-то ласков к нему, кто-то нежен с ним, кто-то предан ему еще. Быть может, кому-то он еще нужен…

Мысли потекли ровнее, он успокоился и заснул.

Краски ложились на холст мягкими линиями. С почти законченного портрета взирала сама нежность. Не просто взирала, а мягко, загадочно улыбалась. Идеал, эталон. Святость, сошедшая с небес на грешную землю. Лиза. Святая Лиза. Мона Лиза.

О том, что этот идеал тоже может рухнуть, мастер иллюзий старался не думать.

Предупреждение: эти записи содержат информацию чересчур откровенного характера. Если Вы не уверены в том, что готовы ее воспринять, лучше не читайте, продолжая оставаться в оковах всеобщего заблуждения. Если же Вы взялись прочесть сие правдивое повествование, не вздумайте называть автора шарлатаном или же ловить его на некоторой нелогичности. С точки зрения Бога здесь все логично до последнего слова, кроме Вас. Вы, творения рук моих, получились совсем не логичными, хотя на что-то и претендуете.

В начале сотворил Бог небо и землю.

Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою.

И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.

И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы.

И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один.

Вы когда-нибудь проигрывались в покер? Вот так, чтобы сразу, вдрызг, и платить нечем? С этого все и началось: я продулся в пух и прах, да еще и напился к тому же. И не так важно, с кем я играл, важно, что количество наличности в моих карманах не соответствовало сумме проигрыша. Ну и, естественно, тот парень жутко расстроился, когда я сказал, что денег ему не отдам, он даже патруль вызвал от огорчения. А уж этим ребятам палец в рот не клади, они разбираться не будут, сразу в Ничто выкинут, что они, собственно, и сделали.

Находиться в Ничто мерзко. Ничего более мерзкого в жизни не испытывал. Наверное, так же чувствует себя висящее на вешалке пальто, запертое в темном шкафу. Ни тебе света, ни запахов, ни звуков, ни движения — ничего. Короче, ни пространства, ни времени. Нет, в шкафу, конечно, все это есть, да только один хрен, пальто этого не чувствует. Не знаю, сколько я таким образом провисел, если вообще можно говорить о времени в месте, где оно отсутствует, но это довольно утомительно, и я решил поразвлечься. Надо же найти хоть какое-то занятие.

Я отщипнул от себя атом, размножил его, слепил комочек плазмы и… Ну вот так всегда! В темноте ж ни черта не видно. Надоела мне эта тьма непроглядная, хватит. И я щелкнул выключателем.

Сначала в глаза ударил яркий свет, так отдавшись болью в голове, что я сразу вспомнил про выпитое накануне. А че, только у вас может быть похмельный синдром? Когда я, чуть попривыкнув, открыл-таки глаза, то понял, что сделал это напрасно. Мать моя, что я натворил! К горлу подступил ком, захотелось вывернуться наизнанку. Вот зачем, зачем мне понадобилось стряпать этот шарик в темноте? Может, я чего-то не понимаю в современном искусстве, но искусством его никогда не считал, а то, что получилось, тянуло как раз на подобный шедевр.

С горя я решил поспать, день и ночь все-таки у меня получились. Хотя, как написал тот дурак, который записывал Библию, я вроде бы назвал свет днем, а тьму ночью, но если идти от логики, то как я еще мог их назвать? День — он и здесь день, а ночь, соответственно, — ночь, и ничего не вижу в этом странного.

И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды. И стало так.

И создал Бог твердь, и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью. И стало так.