Сергей Садов: Горе победителям

– Нет, ты не можешь этого сделать!!! Старх, я приказываю тебе! Мне тоже жаль мальчика, но это экспериментальное оборудование! Подумай о себе, в конце концов!

– А не пойти бы вам подальше, – огрызнулся милиционер. – Это мое решение и я готов отвечать за него! Вы мне здесь не указ. Полевой агент в сложных ситуациях имеет право сам принимать решение.

– Это не тот слу… – голос резко оборвался, а я почувствовал, как кто-то приподнимет мне голову и что-то на нее надевает. Потом появились какие-то радужные круги. Сознание стало медленно гаснуть.

– Так вот какая смерть, – подумалось мне, после чего я умер.

* * *

Из новостей:

Сегодня на улице Красноармейской в 14.00 произошла перестрелка между двумя людьми и неизвестным в милицейской форме. В ходе этой перестрелки погиб Кирилл Золотов, 12.04.1988г.р., 14 лет. Как сообщают очевидцы, он закрыл собой человека в форме от выстрелов. В пресс-службе МВД отказались давать нам какие-либо комментарии по этому поводу. Найти спасенного подростком милиционера также не удалось.

Сознание возвращалось с трудом. Я медленно приходил себя, собирая вместе разрозненные мысли. Сначала пришло осознание того, что я существую. Потом пришла довольно нелепая мысль, что я тень. Но постепенно я начал вспоминать все, что произошло со мной за последнее время.

– Смерть, – подумалось мне. – Интересно, я в аду или раю?

Я попытался открыть глаза, но это не получилось. Мне стало страшно, и я попробовал закричать. Это тоже не получилось. Сердце отчаянно заколотилось в груди. Стоп! Сердце?! Если я умер, то как может биться сердце? А если оно бьется, то я не умер!

Придя к такому выводу, я успокоился и задумался, пытаясь проанализировать свои ощущения. По всему выходило, что я просто парил в воздухе, поскольку ничего не ощущал под собой.

– Ты слышишь меня, мальчик? – неожиданно ворвался в сознание чей-то голос.

– Слышу, – попытался ответить я, но не смог даже пошевелить губами, однако испытывая невероятное облегчение оттого, что я не один.

– Он слышит, – ответил другой голос. – Есть реакция.

– Тогда почему же он не отвечает?

– Сейчас проверю… Ага… У него еще не произошло соединение центральной нервной системы. Есть разрывы.

– То есть как не произошло? Это же должно происходить раньше, чем он очнется!

– Мне трудно сказать, профессор, мы еще плохо знаем физиологию зе…

– А ну тихо, болван! Он же все слышит. Ему еще рано знать!

Что мне рано знать?

– Прошу прощения, профессор, – в голосе слышалось искреннее раскаяние. – Просто мы не знаем реакцию мальчика. Аппаратура ведь экспериментальная. А у него поразительно быстро восстановились все функции головного мозга. Просто еще не произошло соединение с остальной нервной системой.

– Да-с. – Голос профессора был сильно озадаченным. – Ладно. Мальчик, я знаю, что ты слышишь меня, но не можешь ответить. Поэтому пока слушай и запоминай, что я тебе скажу. Тебя ранили. Ранили очень опасно. Чтобы спасти тебе жизнь нам пришлось применить экспериментальное оборудование. Все прошло немного не так, как мы планировали, но это временно. Обещаю, что вскоре ты сможешь с нами общаться. А пока я тебе советую поспать. Отдохни.

Голос начал медленно удаляться и гаснуть.

Когда я снова пришел в себя, то уже мог открыть глаза, но вот повернуть голову не получалось. Поэтому я наблюдал светящийся потолок и пытался понять, где нахожусь. Кроме потолка ничего разглядеть мне не удалось.

Тут, заслоняя свет, надо мной склонилась чья-то голова. Человек был с белыми волосами, жестким лицом и цепким взглядом. Он чем-то посветил мне в глаза.

– Отлично. Ты постепенно приходишь в себя. Попробуй скажи что-нибудь?

– Что? – прошептал я и понял, что мне это удалось.

Человек обрадовался.

– Отлично!!! Отлично, малыш! Постепенно к тебе вернуться все функции организма. Просто поразительно! Раньше восстановление шло с неимоверной скоростью, а сейчас все замедлилось. С подобной реакцией я не знаком. Поразительно! Ладно, мальчик, сейчас отдыхай. В следующий раз ты уже сможешь ходить. Обещаю.

Неизвестный мне человек не соврал. Когда я очнулся в следующий раз, то довольно легко смог откинуть простыню и сесть на кровати. Оглядевшись, увидел, что нахожусь в комнате, которая напоминает операционную. Такими же стерильными были стены, непонятная аппаратура и кровать, на которой я сидел, сильно смахивающая на операционный стол.