Сергей Садов - Горе победителям

– Ну… почему же тогда вы не хотите понять Кира? – недоуменно спросил он. – Если вы сами говорите, что у вас много общего? Почему вы считаете его врагом?

– Но… – было видно, что Фильхиф серьезно задумался. Похоже мальчишке удалось поставить его в тупик. – Он же ведь совершенно не думает о моей беде! – наконец выдавил он. – Даже мешает найти мою расу. За что же мне его любить?

– А вы? – Тигар склонил голову и посмотрел на Фильхифа.

– Что я?

– А вы думаете о его беде? Вы не мешаете ему выпутаться из тех проблем, в которые он попал?

Фильхиф несколько секунд с раскрытым ртом разглядывал мальчишку так, словно увидел его впервые в жизни.

– Парень, ты далеко пойдешь, – пробормотал он. – Ты умеешь видеть людей. А это редкий дар. И ты, пожалуй, во многом прав. – Фильхиф устало поднялся и медленно направился к выходу походкой смертельно уставшего человека. Однако проходя мимо Тигара он остановился и потрепал его по голове.

– Ты умеешь переживать за других, малыш. Это очень редкий дар в нашем мире. Или проклятье. Я, увы, его уже давно потерял. Не теряй этой способности никогда. Возможно, тебе от этого будет тяжело, но зато потом, много позже, под конец жизни, ты можешь смело смотреть людям в глаза и говорить, что никогда не сделал ничего такого, за что тебе было бы стыдно. Я же так сказать не могу.

Фильхиф покинул каюту под ошеломленные взгляды Тигара и Логра. Они переглянулись друг с другом. Потом Логр пожал плечами.

– Я всегда знал, что он в конце концов свихнется, – буркнул он. – Вот оно и случилось.

– Мушкетер, прерви изображение, – попросил я.

Мушкетер выполнил мою просьбу мгновенно. Связь оборвалась.

– Что случилось? – поинтересовался он.

– Ничего. Просто мне вдруг стало стыдно. Это подглядывание…

– Ясно, – сочувственно хмыкнул Мушкетер. – Это эпидемия. Что-то сегодня всем становится стыдно. Болезнь заразная. Передается даже через эфир.

– Прекрати. Просто… просто это подглядывание… это ведь нечестно. Все равно что в замочную скважину подглядывать.

– Правильно. В замочную скважину подглядывать нехорошо. Она не для этого создавалась. Да и неудобно это. Слишком малый обзор.

– Мушкетер!

– А что я? Я ничего. Я же говорю, что ты прав. Сам представь вид сквозь замочную скважину. А вот широкофокусная камера…

– Мушкетер!!!

– Все-все. Понял, умолкаю и на время покидаю. Соединюсь как только будут новости.

Не дожидаясь ответа Мушкетер отключился. Я же против воли улыбнулся. Специально это сделал Мушкетер или нет, но от его шуточек мое настроение заметно поднялось.

Прошли еще сутки. За это время я успел обнаружить безжизненную планету и опустил на нее свой истребитель. Конечно, в нем, хотя и приходится все время лежать в одном положении, невозможно ничего отлежать. Продуманная система массажа мышц позволяла спокойно существовать в таком положении несколько недель без всяких последствий. Питание осуществлялось через кровь. Так что с голода помереть тоже было проблематично. Но мне все равно чисто психологически хотелось пройтись по поверхности. Размяться, хотя в этом и не было необходимости. Вот и выбрал я эту планету, одиноко вращающуюся вокруг погибающей звезды.

Я забрался на небольшую горку и оглядел горизонт. Унылый пейзаж простирался вокруг. Наверное, так же выглядит Луна, когда стоишь на ее поверхности. Правда, Луна все же меньше. Я повернулся и стал медленно спускаться, стараясь не оступиться. Впрочем, я понимал, что мой скафандр сделан из очень прочного материала и пробить его в падении практически невозможно, но чисто инстинктивно я опасался разбить прозрачную лицевую пластину. Уж очень хрупкой она выглядела. Тут и пришел вызов от Мушкетера.

– Кир, доставили Вултона. Хотя и не совсем добровольно. Стартуем на форсаже.

– Понял. Лечу к вам.

– Не надо. Думаю, что сумею обмануть этих хоргов. Жди нас там, где договорились. Нам повезло, что хорги хватились Вултона поздно. Сейчас они не успевают пригнать к планете все свои силы.

– А не все?

– Ну… парочка крейсеров и эсминец. Мелочь.

– Угу. Сообщай мне что там происходит у вас с этой мелочью. Я вылетаю.

Не слушая возражений Мушкетера, я бросился к стоявшему в стороне истребителю, уже не думая о своих недавних страхах. Впрыгнул в пилотское кресло и закрыл фонарь. Подключился к системам истребителя и с места рванул ввысь. Приближался решающий момент – момент, который должен был определить всю мою дальнейшую жизнь.