Юлия Черных: Золото Канцибера

— Ну, легкие-то у меня остались. Здесь многие балуются, кто не с жабрами.

Колесный закурил, искоса посматривая на Вадима.

— Штабной, что ли? — спросил он.

— Заметно? — Вадим осторожно потрогал разъем на затылке.

— У меня глаз-алмаз. Поди, за наследством Канцибера приехали, господин офицер?

— За личными вещами, — сухо сказал Вадим.

Подбежала сестра-хозяйка, немного запыхавшись.

— Нам за угол, вот сюда. Осторожно, ступеньки.

В подвальном помещении посредине размещался длинный стол, по стенам рядами стояли шкафчики. Тоня достала из одного из них сумку с вещами, опечатанную бумажной лентой, и коробку с чем-то гремящим.

— Вы просмотрите пока, а я за актом схожу.

В гремящей коробке оказались запчасти. Вадим аккуратно достал каждую, рассмотрел. Затем сорвал ленту, открыл сумку. Там лежала пара книг, справочник по взрывателям, пачка кассет с антикварными мультфильмами — их общее с Алексом увлечение с детства, и какое-то тряпье. Вадим переворошил сумку, прощупал в поисках двойных карманов. Еще раз пересмотрел запчасти.

Того, чего он искал, не было. Впрочем, он сам определенно не знал, что именно ищет.

Послышался стук колес по ступенькам. В подвал въехал Колесный и подкатил к столу.

— Ты эту ерундовину брось, — сказал он Вадиму. — Железки мне отдай, я ребятам раздам. Тебе вот — велено передать.

Колесный нагнулся, вытащил из нижнего отделения приличных размеров ящик и плюхнул на стол.

— Что это? — спросил Вадим, заглядывая внутрь.

— Мыло.

— Зачем мне ящик мыла?! — развеселился Вадим.

— Вот и я говорю — зачем? А Канцибер говорит: «У него дядя на гуталиновой фабрике работает».

— А, мыло для дяди! Ну, конечно, — быстро сказал Вадим. — Он это… коллекционер.

— Во-во. Хороший парень был Алекс, — колесный закурил. — Мы с ним еще на Ганимеде ящериц били. И потом, когда он в офицеры вышел, служили на трассе, дороги чистили после сражений. Он вырваться отсюда хотел, все придумывал что-то. Даже спецснаряжение не стал разбирать. Мы-то облегчились, а Алекс так и ходил с пищалкой. «Я должен, — говорит, — Родине послужить в мирной жизни». Понимаешь он — должен!

— Алекс не хотел быть обузой, — сказал Вадим. — Я не смог ему объяснить, что там, на войне, вы все долги выплатили.

— Не в долгах дело. Какая наша жизнь: день-ночь, день-ночь, слив отработанного масла. Эх… — Колесный вздохнул, затянулся последний раз, аккуратно убрал окурок под сиденье. — Ну, подсади меня что ли. По ступеням вверх я не больно-то.

Матч только что закончился. У сетки еще толпились болельщики, но первые ветераны потянулись в корпус. Вадима с Тоней вежливо пропустили, только над головой пронеслись два авиачела с шипастым мячиком в сетке захвата. Мяч возбужденно верещал: «А он мне как впиндюрит, а я в левый угол, а тот как даст копытом!». Вадим невольно пригнулся, придерживая тяжелую сумку. Мыло он высыпал туда, отложив один кусок в карман куртки.

Выйдя на крыльцо, Вадим поставил сумку и повернулся к медсестре.

— Простите за вопрос, Тонечка, а эээ… человеческий туалет у Вас есть?

— Есть конечно! Для медтехперсонала, по нижнему коридору направо. Давайте я Вас провожу!

— Не надо, — твердо сказал Вадим. — Лучше сумку посторожите.

В туалете он зашел в кабину с охапкой бумажных полотенец. Расстелив их на крышке унитаза, он вынул из кармана кусок мыла, взвесил на ладони. «Сто грамм» — прочел Вадим на упаковке. По весу было раза в два больше.

Вадим осторожно разломил мыло. В разломе показался краешек кольца. Вадим достал его, потер пальцами, осмотрел. Производство местной фабрики золотых изделий. Как Тоня сказала? Полтора века назад? Похоже. На кольце, там, где присоединялся камень, осталась присохшая грязь. Вадим машинально поскреб ее ногтем. «Все-таки Алекс не потерял навыки военной профессии». Раскрошив весь кусок, он достал цепочку, три разных сережки и массивный браслет панцирного плетения. Убрав золото во внутренний карман куртки, он выбросил остатки мыла в унитаз, туда же побросал полотенца и нажал педаль вакуумного спуска.

Тщательно вымывая руки под краном, Вадим прикинул: сто грамм на двадцать кусков мыла, получалось два кило золота. Если даже считать как лом, по цене триста кредитов за грамм, выходило более полумиллиона кредитов! Нормальному человеку до конца жизни хватит. Купить домик на Южном континенте, завести собаку. Или жену.

На крыльце послушно ждала Тоня.

— Спасибо, — сказал Вадим. — Вы позволите, я покурю?