Глеб Голубев - По следам ветра

— Петро, ты что, сдурел? Ведь он же тонет! — тонким голоском воскликнул третий рыбак. Это явно была девушка, хотя и одетая, как остальные, в брезентовую куртку и брюки и остриженная совсем как мальчишка.

Свирепый Петр бросил багор, и они все трое ухватились за тросы, подтягивая сеть поближе к борту. Потом паренек в тельняшке схватил меня за ремень, которым крепят баллоны к поясу, и с трудом втащил в лодку.

— Тяжелый какой, аж чугунный, — бормотал он. Рыба билась вокруг и, изловчившись, выскакивала за борт. Но никто не обращал на нее никакого внимания. Все трое выжидательно смотрели па меня. А я сидел на дне баркаса, сгорбившись, как старик, под тяжестью баллонов, и никак не мог отдышаться.

— Документы есть? — вдруг строго спросил меня Петр. — Паспорт!

Повторялась та же глупая история. Но теперь уже со мной.

— Тю, тю, сказился, — сказала девушка и звонко расхохоталась. — Да откуда у голого человека паспорт? Где он его держать будет?

Засмеялся неуверенно и парнишка в тельняшке. Но Петр был неумолим, хотя и смутился немного.

— Я порядки знаю, на фронте в разведке был, — сказал он. — Вот доставлю в комендатуру, там пощупают, что это за рыбка.

— Да что вы меня за диверсанта принимаете, что ли? — возмутился я. — Мы же археологи, здесь работаем. Вон и катер наш стоит.

Они все трое послушно посмотрели в ту сторону, где виднелся наш экспедиционный катерок.

Петр, сунув в рот два пальца, по-разбойничьи свистнул, потом, сложив рупором ладони, громко закричал:

— Эге-ге-гей! На катере!

На катере тоже закричали в ответ и замахали белым флажком. Через минуту он снялся с якоря и двинулся в нашу сторону.

— Сейчас проверим, какой ты археолог, — уже мирно сказал Петр и лукаво подмигнул мне единственным глазом.

— А что же вы там ищете, под водой-то? — спросил паренек в тельняшке.

Постукивая от холода зубами, я коротко объяснил, что мы ищем здесь остатки затопленных древних городов и амфоры, которые могли бы нас навести на след затонувших греческих кораблей. Слушали они меня внимательно, но не очень поверили, потому что, когда я кончил, Петр подозрительно посмотрел на меня, потом на приближающийся катер и буркнул:

— Какие тут города под водой? Так, сказки одни. Я тут сызмальства рыбачу, все дно, как полы в своей хате, знаю. Какие уж там города…

— А может и правда, — вступилась девушка. — Вот в Тамани, гуторят, что-то нашли…

— А что это за амфоры такие? — перебил Егор. Я снова начал терпеливо объяснять, что в этих глиняных сосудах древние греки хранили и вино, и масло, и даже зерно. (Вот каким стал специалистом!) Для наглядности я попытался нарисовать в воздухе очертания амфоры с заостренным донышком и длинной горловиной. Все трое следили за моим пальцем…

Мы так увлеклись, что не сразу заметили: катер с выключенным мотором уже покачивался рядом с нами. Я вздрогнул, когда раздался голос Светланы:

— Полюбуйтесь, он тут лекции читает. А мы его на дне ищем…

— Козырев, потрудитесь объяснить, что с вами произошло? — строго спросил Василий Павлович.

— Да он в сетку нашу запутался, — ответил вместо меня Петр. — Распугал нам всю рыбу, рассказывает невесть что. А вы кто же будете?

— Мы археологи, научная экспедиция из Москвы. А я руководитель, Кратов моя фамилия.

— Очень приятно познакомиться. А моя фамилия Созинов, Петр Трохимович. Я тут вроде за бригадира.

Он явно чувствовал себя виноватым, старался не смотреть в мою сторону и незаметно ногой заталкивал под лавку тот самый багор, которым хотел встретить меня. На дне лодки билось несколько крупных рыбин — все, что по моей вине осталось от улова. Взяв две из них за хвосты, Созинов сказал:

— Вот, товарищ руководитель, примите рыбацкий подарочек. На уху хватит.

— Что вы, что вы! — замахал руками. Василий Павлович.

Но Созинов, не обращая на это внимания, ловко перебросил рыбу на катер.

— Какая с той рыбы уха! — набросилась вдруг на него девушка-рыбачка. — Постыдился бы показывать людям, а не то что дарить. Вы его не слухайте, товарищ Кратов. А лучше приходите к нам вечером на стан — вон у той хатки. Мы вас настоящей ухой угостим.

Мы запустили мотор и отправились домой.

— А теперь, Козырев, объясните нам толком, что же все-таки произошло? — спросил Кратов, когда рыбачьи лодки остались за кормой.

— Да вы же слышали, Василий Павлович, запутался в сети, — неохотно сказал я.

— А почему вы не воспользовались кинжалом? Почему вы заставили всех волноваться и не отвечали на сигналы?