Клиффорд Саймак - Дурной пример

Он замолчал, пристально глядя на вконец расстроенного робота.

- Ты прекрасно справлялся со своей работой, - снова заговорил Энди. Пора тебе об этом сказать. Трудился ты на совесть, не щадя сил. И благотворно повлиял на город. Ни один из жителей не решился стать таким подонком, как ты, таким презренным и отвратительным...

- Энди, - страдальчески проговорил Тобиас, - перестань увешивать меня медалями.

- Мне хочется подбодрить тебя, - сказал Энди.

И тут, несмотря на все свое отчаяние, Тобиас почувствовал, что его разбирает смех - неуместный, пугающий смех от мысли, которая внезапно сверкнула в его мозгу.

И этот смех становился все настырнее - Тобиас уже внутренне хохотал, представив себе, как взвились бы горожане, узнай они, что своими добродетелями обязаны двум таким ничтожествам - школьному уборщику с шаркающей походкой и мерзкому пропойце.

Сам он как робот в такой ситуации, пожалуй, мало что значил. А вот человек... Выбор пал не на банкира, не на коммерсанта или пастора, а на мойщика окон, истопника. Это ему доверили тайну, это он был назначен связным. Он был самым важным лицом в Милвилле.

Но горожане никогда не узнают ни о своем долге, ни о своем унижении. Они будут свысока относиться к уборщику. Будут терпеть пьяницу, вернее, того, кто займет его место.

Потому что с пьяницей покончено. Он прогорел. Так сказал Энди Донновэн.

Тобиас инстинктивно почувствовал, что кроме него и Энди, в кладовой есть кто-то еще.

Он стремительно повернулся на каблуках и увидел перед собой незнакомца.

Тот был молод, элегантен и с виду малый не промах. У него были черные гладко зачесанные волосы, а в его облике было что-то хищное, и от этого при взгляде на него становилось не по себе.

- Твоя замена, - слегка усмехнувшись, сказал Энди. - Уж он-то отпетый негодяй, можешь, мне поверить.

- Но по нему не скажешь...

- Пусть его внешность не вводит тебя в заблуждение, - предостерег Энди. - Он куда хуже тебя. Это последнее изобретение. Он гнусней всех своих предшественников. Тебя здесь никогда так не презирали, как будут презирать его. Его возненавидят от всей души, и нравственность жителей Милвилла повысится до такого уровня, о каком раньше и не мечтали. Они будут из кожи вон лезть, чтобы не походить на него, и все до одного станут честными, даже Фробишер.

- Ничего не понимаю, - растерянно пролепетал Тобиас.

Он откроет в городе контору, как раз под стать такому вот молодому энергичному бизнесмену. Страхование, разного рода сделки купли-продажи и найма движимой и недвижимой собственности, залоговые операции - короче, все, на чем он сможет нажиться. Не нарушив ни одного закона, он обдерет их как липку. Жестокость он замаскирует ханжеством. С обаятельной искренней улыбкой он будет обворовывать всех и каждого, свято чтя при этом букву закона. Он не постесняется пойти на любую низость, не побрезгует самой подлой уловкой.

- Ну разве ж так можно?! - вскричал Тобиас. - Да, я был пьяницей, но по крайней мере я вел себя честно.

- Наш долг - заботиться о благе всего человечества, - торжественно заявил Энди. - Позор для Милвилла, если в нем когда-либо объявится такой человек, как он.

- Вам видней, - сказал Тобиас. - Я умываю руки. А что будет со мной?

- Пока ничего, - ответил Энди. - Ты вернешься к Герману и подчинишься естественному ходу событий. Поступи на работу, которую он для тебя подыщет, и живи тихо-мирно как порядочный, достойный уважения гражданин Милвилла.

Тобиас похолодел.

- Ты хочешь сказать, что вы меня окончательно списали? Что я вам больше не нужен? Но я же старался изо всех сил! А сегодня вечером мне нельзя было поступить по-другому. Вы не можете так вот запросто вышвырнуть меня вон!

Энди покачал головой.

- Придется открыть тебе один секрет. Лучше б ты узнал об этом чуток попозже, но... Понимаешь, в городе поговаривают о том, чтобы послать часть жителей в космос осваивать одну из недавно открытых планет.

Тобиас выпрямился и настороженно замер; в нем было вспыхнула надежда, но сразу же померкла.

- А я тут при чем? - сказал он. - Не пошлют же они такого пьяницу, как я.

- Теперь ты для них хуже, чем пьяница, - сказал Энди. - Намного хуже. Когда ты был обыкновенным забулдыгой, ты был весь как на ладони. Они наперечет знали все твои художества. А теперь они будут неусыпно следить за тобой, пытаясь угадать, какой ты им можешь преподнести сюрприз. Ты лишишь их покоя, и они изведутся от сомнений в правильности занятой ими позиции. Ты обременишь их совесть, станешь причиной постоянной нервотрепки, и они будут пребывать в вечном страхе, что в один прекрасный день ты так или иначе докажешь, какого они сваляли дурака.