Клиффорд Саймак - Мастодония

– Я – в истерике?!

– Эти газетчики не надавят на нее так крепко, как надавили бы на тебя. Если она скажет, что не станет говорить, ей на это понадобится меньше усилий, чем тебе. Она сможет поддержать свою исключительность, в то время как ты…

– Ублюдок! – заорал я. – Оба вы ублюдки!

Мне это не принесло никакой пользы. В конце концов Бен и Райла поехали в госпиталь, а я остался. Чувствовал я себя ужасно. Я потерял контроль над собой, не был больше самим собой и чувствовал гнев и страх. Но я остался. На этот раз Бен и Херб приняли огонь на себя.

– У нас будет свежий заголовок, – сказал Херб.

Я сообщил ему, что он может сделать со своим свежим заголовком. И назвал его вампиром. Я добыл бутыль, которую приготовили для Хайрама и не использовали, пошел в офис Бена и угрюмо прикончил ее. Выпивка не помогла. Я даже не захмелел.

Я позвонил Куртни и рассказал ему, что случилось. Когда я кончил, на том конце провода долго молчали. Затем он спросил:

– С ним все будет в порядке, не так ли?

– Не знаю. Ожидаю новостей.

– Кроме Хайрама, никто не может общаться с Кошариком?

– Верно.

– Послушай, Эйса: через несколько дней Сафари отправляет людей в мел. Временные дороги, как я предполагаю, еще не открыты?

– Я попробую поговорить с Кошариком, – сказал я. – Он понимает, что я говорю, но я не могу слышать, что говорит он. Он не может ответить.

– Но ты попытаешься?

– Попытаюсь, – обещал я.

– Мы с тобой увидимся через несколько дней. Тот сенатор – я вам о нем рассказывал – хочет поговорить с тобой. Не со мной, а с тобой. Я приеду с ним.

Я не спросил его, догадывается ли он, чего хочет сенатор. И не стал ругаться.

– Если Хайрам не выживет, – сказал я вместо этого, – никто другой его не заменит. В этом случае мы уже мертвы. Это ты понимаешь, не так ли?

– Понимаю, – ответил он. И голос его звучал печально.

Херб принес мне сандвичи и кофе. Мы немного поговорили, а потом я вышел в заднюю дверь. Боусер ожидал меня и пошел со мной через газон к дому. Мы сели на заднем крыльце. Боусер прижался ко мне. Он понимал, что что-то неладно, и старался меня успокоить.

Амбар все еще стоял, и кривобокая дверь свисала на своих петлях. Курятник был таким же, как всегда, и куры как обычно квохтали и скребли землю. На углу стоял розовый куст, тот самый, где я впервые увидел Кошарика, когда шел охотиться на лису, а вместо этого шагнул в плейстоцен.

Все это было знакомо, но было и кое-что еще. Нечто странное, сделавшее незнакомым и курятник, и розовый куст, и амбар. Был забор, высокий, похожий на сеть паука, а внутри него горбились прожектора. Вдоль забора расхаживали охранники, а снаружи липли толпы людей. Они все еще прибывали и глазели на нас. Мне стало интересно, почему они прибывают и прибывают. Ведь смотреть на самом деле было не на что.

Я погладил Боусера по голове и заговорил с ним:

– Ты помнишь, как все здесь было прежде, Боусер, не так ли? Ты бегал за сурками, а я ходил и приводил тебя домой. Как мы вечерами закрывали курятник. Как Хайрам приходил навестить тебя почти каждый день. И ту малиновку с переднего двора…

Мне стало интересно, живет ли там еще та малиновка, но смотреть я не пошел. Боялся, что не найду ее.

Я поднялся по ступенькам и вошел в дом, придержав дверь, чтобы Боусер мог войти тоже. Сел на стул за кухонным столом. Я намеревался пройти по всему дому, но не пошел. Дом был слишком тихим и пустым. Кухня тоже была пустой и тихой, но я оставался в ней. Здесь по-прежнему был кусочек моего дома. Это была моя любимая комната, нечто вроде гостиной, и я проводил тут массу времени.

Солнце опустилось, подкрались сумерки. Снаружи вспыхнул прожектор. Мы с Боусером вышли и снова сели на крыльце. При дневном свете это место выглядело странным и чужеродным. С приходом ночи, когда зажглись прожектора, все это стало походить на дурной сон.

Здесь и нашла меня Райла – сидящим на ступеньках.

– С Хайрамом все будет в порядке, – сказала она, – но ему придется долго проваляться в госпитале.

На следующее утро я пошел искать Кошарика, но не нашел его. Я исходил яблоневую рощу вдоль и поперек в разных направлениях и тихо звал его, разыскивая повсюду. Его не было. Потратив на поиски несколько часов, я пошел искать его в других яблоневых рощах.

Когда я вернулся в дом, Райла сказала:

– Мне следовало бы помочь тебе, но я боялась спугнуть его. Тебя он знает давно, а я тут новичок.

Мы сидели на лужайке за столом, подавленные.