Андрей Саломатов - В будущем году я буду лучше

- Свежая рыба! Водоплавающий гомо! Покупайте свежую рыбу! Гомо водоплавающий!

На всякий случай, чтобы Саша не сбежал, продавец прижал его к прилавку огромным когтистым пальцем.

- Почем ваш гомо? - низким, женским голосом поинтересовалась подошедшая тварь и ковырнула Дыболя когтем.

- Сто, - ответил Сашин хозяин. - Смотрите, какой живой. - Сказав это, он приподнял Дыболя и хорошенько встряхнул его. Саша висел как тряпка и пустыми глазами смотрел куда-то в сторону.

- Какой-то он у вас вялый, - брезгливо проговорила покупательница и собралась было уходить, но продавец остановил её.

- Да какой же он вялый, хозяйка? Только что поймал, - натурально возмутилось чудовище. - Ты только посмотри, это же зверь! Слышь, ты, страшным голосом обратился продавец к Дыболю. - Ну-ка, подрыгай ногами, а не то раздавлю как паука!

- Дави, - равнодушно ответил Саша и вдруг изогнувшись, сильно ударил чудовище ногами прямо по морде.

- Ну вот, молодец, - обрадовался хозяин. - Берете?

- Беру, - сразу согласилась покупательница. Расплатившись, она бесцеремонно схватила Дыболя поперек туловища и прежде чем убрать покупку в сумку, сказала ему: - Не бойся, гомо, тебе у меня будет сытно и вольготно. Я добрая.

ЦЕНА

Сколько стоит не каждый конкретный человек, а существо, именуемое гомо сапиенс, никому не известно. Один погиб за буханку хлеба, другой отдал свою жизнь за принцип. Но первый нес хлеб умирающим от голода детям, а второй принципиально не хотел жить честно. Похоже, здесь дело не в понятиях, а в том, во что себя оценивает сам индивидуум.

Покачиваясь как в гамаке, Саша лежал в авоське, разглядывал через ячейки город и с неуемной тоской размышлял о своей незавидной судьбе. Мимо проплывали знакомые места: бульвар с фонтаном, голубиный парк, ресторан Эенгельгардта, центральная площадь. Посредине площади стоял пятидесятиметровый золотой памятник оскаленному чудовищу, а внизу на постаменте саженными буквами было написано: "ГОМОЛОВ".

Хозяйка Дыболя допрыгала до дверей дома, в котором жила Розалия и вошла внутрь. Странно было Саше снова увидеть те же уютные просторные комнаты и ту же мебель после того, что с ним произошло. Он удивленно поглядывал вокруг и пытался определить, здесь Розалия или её давно съели эти монстры?

- Ну вот мы и пришли, - проговорила хозяйка. - Если ты пообещаешь мне, что не будешь пытаться убежать, я разрешу тебе иногда выходить из клетки.

- А где Розалия? - решился спросить Дыболь.

- Не Розалия, а Розалинда, - удивленно поправила его хозяйка и тут же поинтересовалась: - А откуда ты знаешь мое имя?

- Я не знаю вашего имени, - ответил Саша. - Раньше в этом доме жила женщина. Ее звали Розалия.

- А я, по-твоему, мужчина? - рассмеялось чудовище. - В этом доме всегда жила я и только я - Розалинда.

Не найдя, что ответить, Дыболь замолчал, но хозяйка не отставала от него:

- Ты не ответил мне. Обещаешь или нет?

- Обещаю, - буркнул Саша.

- Нет, ты не так пообещай, - продолжала пытать его хозяйка. - Скажи это так, чтобы я поверила твоему обещанию.

- Обещаю, - громче повторил Дыболь. Убедившись, что чудовище не собирается зажарить его сегодня же на ужин, Саша воспрял духом. У него появилась надежда не только выжить, но и при случае сбежать. Он уже понял, как здесь нужно себя вести и для убедительности добавил: - Не убегу. Да и зачем мне от вас убегать? Квартирка хорошая, кормежка, наверное, тоже.

Последние слова прозвучали несколько фальшиво, но самоуверенное чудовище не обратило внимания на такую ерунду, и Дыболю это сошло с рук. Страшная Розалинда, громко хлопая роговыми веками, оглушительно заревела, что, скорее всего, означало смех. На её бронированной морде полностью отсутствовала какая-либо мимика, и следить за сменой её настроений можно было лишь по интонации.

- Смотри же, дружок, ты мне достался недешево, - отсмеявшись, проговорила она.

- А зачем я вам? - поинтересовался Саша, с грустью поглядывая на свое новое жилище - металлическую клетку размерами полтора метра на полтора.

- Нужен, дружок, очень нужен! - с чувством ответила Розалинда. - Я одинокая женщина, а с тобой мне будет не так тоскливо коротать длинные вечера. Я прекрасно знаю гомо. На свободе вы все одинаковые: скандальные, прожорливые и похотливые. И только в клетке, в одиночку вы становитесь очень забавными. Один мой хороший приятель рассказывал мне, как вас отлавливают в лесу. Вы же глохнете и слепнете от похоти. Ничего, у меня, мой милый, ты будешь иметь много времени, чтобы подумать о своей непутевой жизни. Глядишь, стишки начнешь пописывать или рисовать картинки.