Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 4

Амадиро ответил почти с отчаянием:

— Господин председатель, я, право, не могу вспомнить, что именно сказал в случайном разговоре. Если я и произнес это слово, в чем отнюдь не уверен, то лишь вследствие другого такого же случайного разговора: возможно, кто-то упомянул при мне, что Глэдия просто влюблена в своего робота, точно он ее муж.

— С кем вы вели этот второй случайный разговор? — спросил председатель. — Кто вам сказал это?

— Сейчас я не могу вспомнить.

— Господин председатель, — сказал Бейли, — если доктор Амадиро будет столь любезен и составит список всех, кто мог бы употребить такую фразу в разговоре с ним, можно было бы опросить их и таким образом установить, кто это был.

— Надеюсь, господин председатель, — воскликнул Амадиро, — вы учтете, как такой опрос подействует на сотрудников Института.

— Надеюсь, что и вы это учтете, доктор Амадиро, — ответил председатель. — И дадите на наш вопрос более удовлетворительный ответ, чтобы не вынуждать нас к крайним мерам.

— Прошу вас, господин председатель, есть еще один вопрос, — сказал Бейли, насколько сумел просительнее.

— Вопрос? Еще один? — Председатель посмотрел на Бейли без особой ласковости. — Какой же?

— Почему доктор Амадиро с таким упорством не хочет признать, что ему было известно пристрастие Глэдии к Джендеру? Он утверждает, что это не имеет отношения к делу. Тогда почему он просто не скажет, что знал о нем, и все тут? А я утверждаю, что отношение это прямое, что доктор Амадиро знает, в какой мере оно доказывает преступность некоторых его действий!

— Я возмущен этим словом и требую извинений! — загремел Амадиро.

Фастольф чуть улыбнулся, а Бейли крепко сжал губы. Ему удалось вывести Амадиро из себя.

Председатель побагровел и воскликнул гневно:

— Вы требуете? Тре-бу-ете?! От кого вы требуете? Я председатель и выслушиваю все стороны, прежде чем решить, что будет наилучшим в данной ситуации. Позвольте мне выслушать, как именно землянин истолковывает ваши поступки. Если он клевещет на вас, то понесет наказание, можете не сомневаться — как и в том, что я интерпретирую статьи закона о клевете в наиболее широком смысле. Но вы, доктор Амадиро, никаких требований мне предъявлять не можете! Продолжайте, землянин, изложите вашу версию, но будьте осторожны.

— Благодарю вас, господин председатель, — сказал Бейли. — Дело в том, что один аврорианец знал о тайне Глэдии от нее самой.

— Так кто же это? — перебил председатель. — Перестаньте пускать в ход ваши гиперволновые приемы!

— Господин председатель, — ответил Бейли, — у меня и в мыслях этого не было. Я просто хотел указать, что таким аврорианцем был сам Джендер. Хоть он и робот, но жил на Авроре, а потому его можно назвать аврорианцем. Уж конечно Глэдия в минуты нежности называла его «мой муж». Поскольку доктор Амадиро допускает, что мог слышать от кого-то об отношении Глэдии к Джендеру как к мужу, не логично ли предположить, что слышал он об этом от Джендера? Готов ли доктор Амадиро заявить сейчас для записи, что никогда не разговаривал с Джендером, пока тот находился в доме Глэдии?

Дважды Амадиро открывал рот, словно хотел что-то сказать, и дважды его закрывал без единого слова.

— Так как же? — спросил председатель. — Вы разговаривали с Джендером в указанный период, доктор Амадиро?

Ответа вновь не последовало.

— Если такие разговоры были, — мягко вставил Бейли, — это имеет самое прямое отношение к рассматриваемому вопросу.

— Я тоже начинаю склоняться к этой мысли, мистер Бейли. Ну так как же, доктор Амадиро? Да или нет?

И тут Амадиро взорвался:

— Какие улики есть у землянина против меня в этом деле? Он располагает записями моих разговоров с Джендером? У него есть свидетели, готовые подтвердить, что видели меня с Джендером? Что у него вообще есть, кроме голословных утверждений?

Председатель обернулся к Бейли, и тот сказал:

— Господин председатель, если у меня нет ничего, то доктор Амадиро мог бы заявить для записи, что никаких контактов у него с Джендером не было, но он этого не сделал. Мне в процессе расследования пришлось побеседовать с доктором Василией Алиеной, дочерью доктора Фастольфа. Кроме того, я беседовал с юным аврорианцем Сантриксом Гремионисом. Запись этих бесед ясно покажет, что доктор Василия поощряла ухаживания Гремиониса за Глэдией. Вы можете спросить доктора Василию, зачем она так поступала и не по совету ли доктора Амадиро. Выяснится также, что Гремионис постоянно отправлялся с Глэдией в дальние прогулки, как нравилось им обоим, — и они никогда не брали с собой робота Джендера. Можете все это проверить, сэр, если угодно.