Айзек Азимов - Фантастическое путешествие (авторская книга)

Самолет был стар, четыре его плазменных двигателя давно уже были списаны, и все же он находился в полете. Путь, который он прокладывал сквозь пелену облаков, должен был занять у него двенадцать часов, в то время как ракетному сверхзвуковому потребовалась бы для этого не более пяти.

Оставалось лететь еще около часа.

Агент на борту понимал, что его часть работы не кончится, пока самолет не приземлится, и последний час казался ему самым длинным.

Он взглянул на единственного человека в огромном пассажирском салоне — тот дремал, опустив подбородок на грудь.

В пассажире не было ничего особо привлекательного, но в данный момент он был самым важным человеком в мире.

Генерал Алан Картер мрачно взглянул на появившегося в кабинете полковника. Глаза у генерала были припухшими, уголки губ скорбно опущены. Он крутил в руках скрепку для бумаг, тщетно пытаясь придать ей первоначальную форму и наконец отшвырнул ее.

— Еле успел, — спокойно сказал полковник Дональд Рейд. Его волосы песочного цвета были аккуратно причесаны, но короткие, с проседью усы топорщились. В аккуратности подогнанной по фигуре формы была какая-то странная неестественность, свойственная и хозяину кабинета. Оба они были специалистами, призванными на службу в армию из-за уникальности своих знаний; военные звания были им присвоены лишь ради удобства, но, учитывая круг их занятий, в них не было никакой необходимости..

У обоих на петлицах были одни и те же обозначения из четырех букв ОССМ, каждая из которых была заключена в маленький шестиугольник: два наверху, два внизу; между нижними буквами размещался такой же шестиугольник с символом, который говорил о роде занятий их обладателя. У Рейда что были кадуцеи, означавшие принадлежность к медицинской службе.

— Догадайтесь, чем я занимаюсь, — сказал генерал.

— Крутите скрепку для бумаг.

— Естественно. И кроме того, считаю часы. Как дурак! — В голосе его чувствовалось напряжение. — Я сижу тут с потными руками, волосы торчком, сердце колотится — и считаю часы. Теперь уже минуты. Осталось семьдесят две, Дон. Семьдесят две минуты — и они приземлятся в аэропорту.

— Ну и отлично. Стоит ли нервничать? Что-нибудь не так?

— Нет. Ничего. Он в полном порядке. Насколько я знаю, его передали с рук на руки без сучка и задоринки. И беспрепятственно посадили на самолет, на тот старый...

— Да. Я знаю.

Картер покачал головой. Он не сообщал своему собеседнику никаких новостей: просто ему было нужно говорить.

— Мы догадываемся, что Они догадываются, насколько важно для нас время. Если уж мы засунули его в Х-52 и запустили в стратосферу. Только мы догадываемся, что Они об этом тоже догадываются, и привели противоракетную систему в полную боевую готовность...

— Паранойя, — сказал Рейд — вот как мы называем такое состояние. Свойственное, я хочу сказать, любому, кто верит, что Они это сделали. В таком случае Они идут на риск войны и всеобщего уничтожения.

— Они могут рискнуть лишь для того, чтобы предотвратить то, что происходит. И я почти убежден, что и нам придется рискнуть, если ситуация изменится.. Поэтому мы и использовали коммерческую машину с четырьмя плазменными двигателями. Она настолько стара, что я сомневался, взлетит ли...

— Ну, и взлетела?

— Да, да. Пока все идет отлично. Я получил сообщение от Гранта.

— Кто он такой?

— Агент на борту. Я его знаю. Когда он при деле, я чувствую себя в полной безопасности, насколько о ней вообще можно говорить. И уровень ее очень высок. Грант все и организовал: выковырял Бенеса из Их рук, как семечко из дыни.

— Так в чем дело?

— Я все же волнуюсь. Рейд, только такой мошеннический способ давал надежную гарантию, что удастся справится с делом. Можете в это поверить. Они не менее хитры, чем мы, и на каждое наше действие Они предпринимают контрдействие; на каждого нашего человека, которого мы посылаем на Их сторону, приходится один Их человек на нашей. Это тянется вот уже полстолетия, и мы просто обязаны идти с Ними голова в голову, как повелось издавна.