Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 5. Враждебные звезды. После судного дня. Ушелец

«Может, я стараюсь найти это нечто», — смущенно подумал он.

Он сползал «вверх», пока ноги не обхватили одну из поперечных деталей конструкции. При этом последнее кольцо ускорителя оказалось у его правой лодыжки, а циферблат электрощупа удобно устроился у лицевого стекла шлема. Правая рука сжала верньерный ключ, а левая туго натянула страховочный трос.

— Приготовьтесь к включению тяги, — передал он по радио. — Наращивайте два g в течение одной минуты и держите так, пока я не скажу «стоп».

Сначала ничего не происходило. Только по небосводу медленно поползли созвездия, менявшие свое положение вместе с кораблем, который разворачивали гироскопы. Молодец, Сейки! Это давало возможность Свердлову избежать попадания под ионный поток при контрольном включении тяги.

— Приготовьтесь, — прозвучало в наушниках Свердлова. Вес возвращался к нему в ликующем напряжении мышц плеч, рук, ног и живота; в глухом стуке сердца, постепенно заглушавшем тихое потрескивание разговаривающих звезд.

Корпус теперь нависал прямо над ним — гигантская сфера, опиравшаяся на сдвоенные вышки. Из середины основания каждой вышки изливался призрачный голубоватый свет, а в местах пересечения элементов конструкции сплетались и фонтанировали электрические разряды.

«Непроизводительная трата энергии, — подумал Свердлов. — А все из-за того, что восстановительные работы проводились без надлежащей аппаратуры. Зато красиво. Похоже на праздничный фейерверк». Он сразу вспомнил то время, когда был маленьким. Мать как-то повела его на демонстрацию пиротехнических чудес. Они сели в катамаран, взятый напрокат, и любовались изумительными цветами, неслышно распускавшимися над озером.

— Да уж, — проворчал Свердлов. Прищурившись, он вгляделся в циферблат индикатора. Теперь, когда наружу выбрасывались целые граммы вещества, было очевидно, что отклонение все еще оставалось довольно значительным. Кольцо нагрелось не очень сильно — можно сказать, почти незаметно, но негатроны с трудом пробивались в ядра сквозь панцирь из электронов, что приводило к распаду атомов. Вскоре следовало ожидать деформацию кристаллической структуры, усталость и, в завершение всего, аварию. Доложив об этих своих открытиях, Свердлов хвастливо добавил:

— Я был прав. Без работы здесь не обойтись.

— В таком случае выключаю тягу. Приготовьтесь. Невесомость вернулась. Вытянув руку с ключом, Свердлов осторожно захватил им катушечную гайку и отпустил болт.

Саму катушку он сдвинул назад.

— Через минуту я ее поставлю на место. Готово! А теперь давайте три примерно на тридцать секунд, просто чтобы удостовериться.

— Три? Вы уверены, что вы…

— Уверен. Пуск!

Свердлову пришло в голову, что то, чем он занимается сейчас, является совершенно иным способом служения человека своей планете, а именно: быть человеком на своем месте. Может, даже лучшим способом, чем планировать вымирание людей, которым выпало жить где-то на другой планете. «Да перестань же, — сказал он себе, — иначе в скором времени можешь рассчитывать на место преподавателя в детском саду Лиги Спасения».

На него навалилась тяжесть тройной перегрузки, и мускулы буквально наслаждались ею.

При трех ионный поток шел мимо кольца. Значит, отклонения не было… или было? Он пододвинулся, чтобы получше разглядеть. Правая рука, все еще сжимавшая утяжеляющий ее ключ, соскользнула с балки, на которую она опиралась. Свердлов потерял равновесие. Раскинув руки, он повис, инстинктивно стараясь не упасть. Правой рукой он попал в струю антипротонов между катушками электромагнита.

Брызнуло пламя.

Накамура выключил тягу. Свободно паря, Свердлов рассматривал при свете звезд свою руку. Ионное излучение срезало ее так аккуратно, как если бы то сделал стационарный газовый резак. Из дыры в скафандре наружу вырвались водяной пар и кровь, тут же замерзнув в виде небольшого облачка, бледного на фоне туманностей.

Боли не было. Пока. Но с падением давления у него заложило уши.

— Машинное отделение! — отрывисто произнес он. Часть его находилась как бы вне тела и изумлялась присутствию своего духа. Что за великолепный механизм по выживанию, когда приходится туго! — Аварийная ситуация! Сбрось полный вольтаж ускорителей до одной тысячи. Спусти мне с десяток ампер. Быстро!

Он не почувствовал нарастания силы тяжести. Такая тяга слишком мала, чтобы ощутимо сдвинуть массивный корпус корабля. Он снова сунул руку в ионный поток. Вот теперь к нему пришла боль, но только в голове, так как, не выдержав падения давления, барабанные перепонки в ушах лопнули. Еще одна минута — и у него начнется кессонная болезнь. Вокруг культи запястья неслышно загудел газ, состоявший из антипротонов. Когда сталь стала плавиться, Свердлов, зажав в левой руке ножовку, принялся орудовать ею, пытаясь наглухо запечатать рукав скафандра. Он, казалось, был отрешен от всего. Мозг заволакивало черной пеленой. В какую-то минуту Свердлов в изумлении спросил себя: «Разве я собирался совершить такое для других?»