Роберт Шекли - Тоже цивилизация

— Пожалуйста. Я Шеф Секретной полиции.

— Вы? Понимаю. Это очень интересно…

— Не тянитесь к иглолучевику, экс-гражданин Баррент. Заверяю вас, он не будет действовать в зоне вокруг этого дома.

— Как вы узнали мое имя?

— Я знал все, как только ваша нога коснулась поверхности Земли. Мы еще кое на что способны. Впрочем, побеседуем лучше в доме.

— Я бы предпочел воздержаться от беседы.

— Боюсь, что это необходимо. Входите, Баррент, я не кусаюсь.

— Я арестован?

— Конечно, нет. Мы просто немного потолкуем. Сюда, сэр, сюда. Устраивайтесь поудобнее.

Дравивиан провел его в просторную комнату, обшитую панелями орехового дерева и обставленную массивной лакированной мебелью. Одну стену закрывал тяжелый выцветший гобелен с изображением средневековой охоты.

— Вам нравится? — спросил Дравивиан. — Всю обстановку сделали сами. Гобелен вышила жена, скопировав его с оригинала в Музее Метрономии. Мебель смастерили два моих сына. Они хотели что-нибудь старинное, в испанском стиле, но более удобное; отсюда некоторая модификация линий. Мой собственный вклад увидеть нельзя — я специализируюсь в музыке периода барокко.

— В свободное от работы в полиции время? — заметил Баррент.

— Именно. — Дравивиан отвернулся от Баррента и задумчиво посмотрел на гобелен. — Мы еще коснемся этого вопроса. Скажите сперва, что вы думаете о комнате?

— Она очень красива, — произнес Баррент.

— И?

— Ну… я не судья…

— Вы должны быть судьей, — подчеркнул Дравивиан. — В этой комнате — вся цивилизация Земли в миниатюре. Скажите прямо, что вы о ней думаете?

— Она кажется безжизненной, — проговорил Баррент.

Дравивиан улыбнулся.

— Вы выбрали удачное слово. А ведь сколько творческих усилий было затрачено на артистичное улучшение древних стилей! Моя семья воссоздала кусочек испанского прошлого, как другие воссоздают кусочки истории майя или Океании. И все же налицо пустота. Наши автоматические заводы производят одни и те же продукты. Так как товары у всех одинаковы, нам приходится изменять их, выражать себя и выделяться посредством этого. Вот что происходит на Земле, Баррент. Наша энергия и способности уходят на никчемные цели; личность замкнулась на себя. Мы давно кончили развиваться. Стабильность принесла застой, и мы ему подчинились.

— Не ожидал услышать такие слова из уст Шефа Секретной полиции.

— Я необычный человек, — произнес Дравивиан с тонкой улыбкой. — И Секретная полиция — необычное учреждение.

— Но, очевидно, очень эффективное! Как вы узнали обо мне?

— Ну это было просто. Почти все встретившиеся вам люди распознали в вас чужое. Вы выделялись, как волк среди овец. Они немедленно сообщали мне.

— Ясно, — сказал Баррент. — Что теперь?

— Мне хотелось бы послушать ваш рассказ об Омеге.

— Так я и думал, — со слабой улыбкой произнес Шеф полиции, выслушав Баррента. — То же самое происходило в свое время в Америке и Австралии. Конечно, разница есть: вы совершенно изолированы от родины. Но у вас та же яростная энергия, устремленность, та же безжалостность.

— Что вы собираетесь делать?

Дравивиан пожал плечами.

— Вот уж не знаю. Да это и все равно. Предположим, я убью вас. Но вашу Группу на Омеге не удержать от засылки других шпионов или захвата одного из тюремных кораблей. Как только омегиане начнут действовать, они неизбежно обнаружат правду.

— Какую правду?

— А вы еще не догадались? На Земле около восьми столетий не было войн. Мы не знаем, как сражаться. Сторожевые корабли вокруг Омеги — чистое надувательство, одна видимость. Они полностью автоматизированы и запрограммированы на условия, которые существовали сотни лет назад. Решительная атака — и корабль ваш, а за ним и все остальные. После этого ничто не в состоянии остановить приход омегиан на Землю; и ничто на Земле не в состоянии бороться. Вот почему у заключенных смывают память. Уязвимость Земли должна быть скрыта.

— Если вы все это осознаете, то почему ваши руководители ничего не предпринимают?

— Мы предпочитали не задумываться всерьез. Казалось, что статус-кво сохранится навеки… Я тоже — лишь видимость. Пост Шефа полиции — почетная синекура. На Земле нет полиции более ста лет.

— Она вам потребуется, когда омегиане вернутся домой, — заметил Баррент.

— Да. Однако я верю, что конечный сплав получится удачный. У омегиан есть энергия, воля, стремление достичь звезд. А Земля придаст вам спокойствие и стабильность. Объединение неизбежно. Мы слишком долго жили во сне. Но вы пробудите нас. — Дравивиан поднялся на ноги. — А теперь, когда судьбы Земли и Омеги решены, — по глотку освежительного?