Роберт Хайнлайн - Долгая вахта

Неожиданно из настенного динамика раздалось:

— Эй! Лейтенант! Что происходит? Вы сошли с ума?..

Далквист не отвечал: чем дольше будет теряться в догадках Лопес, тем больше времени ос-танется у него, чтобы принять решение. А для этого нужно использовать каждую минуту, кото-рую он сумеет выиграть. Лопес разорялся довольно долго, но, наконец, иссяк.

Что ж, во всяком случае, люди Тауэрса не смогут воспользоваться шлюзом, а Джонни бу-дет сидеть здесь хоть до второго пришествия!

Хотя нет — не обольщайся, Джон Эзра! Этим Тауэрса не остановишь: немного взрывчатки под внешний люк — и… Воздух вырвется наружу, выбравшийся из скафандра старина Джонни захлебнется в крови собственных разорвавшихся легких, а бомбы останутся себе лежать, целые и невредимые. Рассчитанным на космический полет, вакуум не причинит им ни малейшего вреда. Значит, скафандра лучше не снимать: перспектива разгерметизации отнюдь не улыбалась Джонни; пожалуй, умереть лучше все-таки от старости.

Впрочем, они могут обойтись даже безо взрыва — просто просверлят в люке дыру и вы-пустят воздух, после чего легко проникнут внутрь. Или Тауэрс прикажет соорудить дополни-тельный шлюз, примыкающий к существующему. Хотя нет, вряд ли — на это уйдет порядочно времени, тогда как успех всякого coup d'etat зависит от стремительности действий. Следова-тельно, полковник почти наверняка изберет наиболее быстрый способ — взрыв. А Лопес сей-час, вероятно, уже вызывает базу. Чтобы натянуть скафандр и прибыть сюда, Тауэрсу понадо-бится не больше четверти часа. Некоторое время он еще, наверное, поторгуется, а затем — трах-тарарах! И партия окончена.

Четверть часа…

Через каких-нибудь четверть часа бомбы могут попасть в руки заговорщиков. Значит, обезвредить их необходимо за пятнадцать минут.

Атомная бомба проста — это всего лишь две или несколько частей расщепляющегося ве-щества, например, плутония; по отдельности они взрывчаты не более, чем фунт масла; соединя-ясь, они взрываются. Сложны лишь механизмы, электроника и запалы, предназначенные для мгновенного соединения их в единое целое — в нужное время и в нужном месте.

Электронику — "мозг" бомбы — привести в негодность легко; однако саму бомбу разру-шить чрезвычайно трудно — именно ввиду ее простоты. Джонни решил уничтожить "мозг" — и сделать это быстро.

Под рукой у него имелся весьма ограниченный набор инструментов, применяемых при техническом обслуживании бомб. Помимо того, на складе был счетчик Гейгера, настенный ди-намик, рация и видеофон прямой связи с Базой — вот, кажется, и все. Ту бомбу, с которой рабо-тали, обычно увозили в другое помещение — не столько из-за опасности взрыва, сколько затем, чтобы поменьше подвергать персонал воздействию радиации. Вообще-то расщепляющийся ма-териал бомб экранирован — в данном случае, золотом, которое хорошо задерживает альфа- и бета-частицы, а также, в значительной мере, смертоносную гамма-радиацию.

Но только не нейтроны.

Стремительные, смертельно опасные нейтроны, выделяемые плутонием, должны беспре-пятственно вырываться на свободу — в противном случае начнется цепная реакция. Взрыв! Все помещение склада было пронизано незримым и неуловимым нейтронным ливнем, и потому пребывание здесь предписывалось сводить к минимуму. А со временем этот склад неизбежно пришлось бы оставить совсем.

Счетчик Гейгера легким потрескиванием отмечал фоновую радиацию — космические лу-чи, слабые следы радиоактивности в лунной коре, и вторичную радиацию, порожденную сво-бодными нейтронами — они имеют опасное свойство заражать все, на что попадают, возбуж-дая наведенную радиацию, будь то в человеческая плоть или бетон стены. Далквист повернул эбонитовую ручку, и потрескивание смолкло. Затем при помощи ограничительного контура за-фиксировал показатель фоновой радиации на теперешнем уровне.

Это еще раз напомнило Джонни, чем чревато пребывание здесь. Он извлек из кармашка регистрирующую пленку — кончик уже успел потемнеть. Пленку делила пополам красная ли-ния: если в течение недели подвергнуться облучению, способному затемнить ее до этой черты, то, как напомнил себе Джонни, человеку конец.

Неуклюжий скафандр полетел в сторону: сейчас главное — елико возможно скорее завер-шить задуманное и сдаться; лучше попасть в тюрьму, чем оставаться в столь "горячем" месте.

Лишь на мгновение задержавшись, чтобы выключить телекамеру видеофона, Джонни схватил со стеллажа молоток и принялся за работу. С первой бомбой пришлось тяжко: едва на-чав проламывать обшивку, он вынужден был остановиться, чтобы превозмочь тягостное чувст-во вины — всю жизнь его учили чтить достижения техники. Однако, поборов себя, он размах-нулся — металл издал страдальческий скрежещущий звук. Настроение Джонни изменилось — он начал ощущать извращенное удовольствие разрушения. Теперь он с восторгом ломал, кале-чил, корежил, крушил — и увлекся настолько, что даже не сразу услышал, как его окликают: