Михаил Шухраев - Зов крови

Перед проштрафившимся сотрудником появилась помесь шакала и демона, причем довольно неприятной наружности — шеф был весь какой-то зеленовато-чешуйчатый и склизкий. Демон? С чего бы это? Прежде этот облик был немного иным.

Среди питерских магов из С.В.А. ходили слухи, что он с некоторых пор стал подражать кому-то из высших магов, живущих в бывшем Союзе, тянулся изо всех сил — хотя бы в том, что касается внешности. Но то, что у высших казалось естественным и могло вызвать уважение даже со стороны конкурентов, у шефа выглядело довольно гаденькой пародией.

Даже сейчас Стас невольно улыбнулся, видя магическим зрением, как демон-шакал быстрыми движениями когтистых длинных пальцев, украшавших его лапы, перебирает какие-то бумаги.

— Вот, посмотри, почитай… Тебе будет полезно! — Шеф ткнул ему в лицо какую-то бумагу. — Вслух, сопля! — заорал он так, что Стас невольно вздрогнул.

— «Я, нижеподписавшийся Кузнецов Станислав Викторович, 1978 года рождения, предупрежден о риске и остаюсь сотрудником С.В.А. Санкт-Петербурга добровольно и без принуждения. В случае моей гибели либо тяжелого поражения тела и сущности вся ответственность ложится на меня…»

— Чувствуешь теперь, чем все это пахнет? — ухмыльнулся шакал, протягивая лапу за бумагой. — В Женеву на раз-два отправишься при помощи противника. А там сам знаешь, как поступают с такими.

Стас поежился. Опять ему это помянули! Хотя высшее руководство противников никого не пытало, не убивало, даже выпускало на свободу после краткого ареста — но, как правило, никто из осужденных не прожил и года. Лишить инициированного мага его дара — это хуже, чем просто убить.

— Значит, слушай сюда, соплячок. Тебе придется втереться в доверие к противнику — как хочешь, так и поступай. А дальше — жди моих распоряжений. Дошло? За теми ребятками, кого ты отметил, будешь следить, с этого можешь и начать. Нам не хватает хороших сотрудников… потенциально — лучших, чем такие никчёмы, вроде тебя! Все! Можешь убираться.

Энергетический вихрь, созданный шефом, слегка прищелкнувшим пальцами, вынес Стаса из кресла, а потом — и из кабинета.

Он упал на спину и растянулся на полу. Секретарша Кристина — довольно слабенькая ведьмочка, — захихикала, прикрывая рот ладошкой. Разговоров завтра пойдет — стыда не оберешься.

Хотя сейчас это все равно — главное, его пока оставили в живых.

Стас поднялся, стараясь смотреть в пол. Он понимал, что этот разговор — всего только прелюдия к его уничтожению.

Разумеется, вряд ли шеф устроит все в собственном кабинете — нет, он найдет случай, место и время.

И парню вдруг страшно захотелось повернуть время вспять, отказаться и от собственной инициации, и от возможности долгой жизни, и от того, что принесло ему в довольно бедной стране вполне ощутимые деньги — и не только деньги.

Сейчас он желал одного — просто быть живым. И, желательно, оказаться подальше от этого шакала и прочих своих «коллег», которые уже готовятся перемывать ему косточки.

Так было заведено в С.В.А. среди всех его сил — тот, кто занимает пост чуть выше рядового, просто обязан пнуть нижестоящего и вылизать все, что полагается, у вышестоящего. Тот же шеф расшаркивался перед лидером москвичей Лукмановым, кланялся и благодарил за то, что его не тронули и даже оставили на своем посту, хотя часть ответственности за провалы легла и на него.

Правда, основные ответственные погибли. А высшие, как рассказывают, буквально оплевывали шефа унизительными репликами во время «разбора полетов».

«К черту! — подумал Стас. — Кругом — дерьмо, и тут — не легче…»

Он, сутулясь, вышел из приемной.

Выходит, в электричку этот Ян все же ухитрился забраться — вряд ли у него хватило ума лезть в тоннель и бежать по путям. Что ж, задача усложняется многократно. С другой стороны, пойди он по тоннелю, задача поисков была бы предельно упрощена — просто потому, что искать будет некого. А значит — и незачем.

След ауры ясно показывал Редрику направление. Ян был здесь приблизительно сутки назад. Больше того — теперь Редрик уверился, что такой след — слишком яркий и отчетливый даже по прошествии суток — мог принадлежать только ныне живущему. А значит, не все еще потеряно, и нужно торопиться, торопиться… Хотя Ян мог сейчас быть где угодно.

Редрик молил судьбу об одном — чтобы мальчишка оказался сейчас как можно ближе, чтобы его не занесло в какой-нибудь окраинный район вроде Парнаса или Гражданки. Тем более что там были совершенно непроходимые места — даже самые опытные сотрудники О.С.Б. предпочитали в эти края без особой надобности не соваться.