Александр Щеголев - Львиная охота

- Ты дура, - нашел он подходящее случаю слово. - Болванка ты дубовая.

- Я не из дуба, я из бальсы, - охотно возразила Рэй. - Я изящная и очень легкая.

И на том разбор полетов исчерпался. Не было озвучено ни одного из тех обидных слов, которые витали вокруг, как назойливая мошкара. Бывают ведь ситуации, когда на "дуру" только дуры и обижаются, не так ли? Агент Ведовато сама все понимала, переживания и так терзали ее, никаких слов не требовалось... Жилов придвинулся к ней, обнял и спросил:

- Сделаем из тебя отличницу РУБ?

- Каких "руб"?

- Угадай.

- Это ценники, которыми украшены твои лучшие подруги. Ценники на задниках, - она приспустила шорты и шлепнула себя по мягкому. - Почему в рублях, а не в копейках?

- Грубо, - удивился Жилов. - Но неправильно.

- Тогда сдаюсь.

- РУБ - это Работа, Учеба и Быт.

- Я не поняла намек. Ты меня что, с собой в Ленинград зовешь, лев природы?

- Да я просто...

- Тогда я, конечно, согласна, но должна сначала подумать.

Они сидели на влажном остывшем песке. Бриз давно поменял направление с морского на береговой. Пляж в этом месте был скверно освещен один-единственный фонарь на пару с луной, - но в целом взморье было почти таким же, как и вчера: любителей вечерних купаний оказалось не меньше, чем дневных. Люди инстинктивно тянулись к морю, это было хорошо. Вода умеет возвращать нервную систему к норме независимо от того, перевозбужден человек или заторможен (Жилов уже объяснял нечто подобное одному знакомому бармену). С другой стороны, в таком состоянии купаться - верный способ стать жертвой несчастного случая... он спохватился:

- Кстати, ты не замерзаешь? Не хватало еще простудиться.

- На войне не простужаются, Максюша, - сказала она.

Барышня продолжала жить войной, и нельзя было ей не посочувствовать. Лаборатории были разгромлены. Прежде всего электродинамическая, занимавшаяся квантовыми рассеивателями и геомагнитными генераторами, а заодно биотехнологическая, в которой синтезировали по рецептам Рэй полюбившиеся ей "оболочки". В здешней Академии трудились головастые ребята, не зря им гостья подарила все разработки, украденные из секретных лабораторий Службы Контроля. Они не только превратили научную информацию в кучу полезных мелочей (вроде браслетов-"зонтиков", которые обтягивали сейчас запястья и Жилова, и самой Рэй), но многое усовершенствовали. Взять хотя бы "костюмчики" нашей царевны-лягушки, ее маскировочные комплекты, которые не смог распознать даже тонкий знаток Эдгар Шугарбуш. Так что разгром лабораторий, очень вероятно, был одной из главных целей нападения на Академию, теперь это видится вполне отчетливо.

Какие еще у нас новости, достойные упоминания, подумал Жилов. То, что Феликс Паниагуа прилюдно покончил с собой, и никому не пришло в голову удерживать его? Об этом и так ожившее радио не уставало сообщать. Зато о том, что автомобиль Рэй чудом уцелел во время штурма - не знал никто! Повезло. Сохранилась, разумеется, и начинка автомобиля, и содержимое обоих багажников. В настоящий момент ее верный "фиат-пластик" прятался в парке где-то неподалеку, на стоянке возле одного из гротов. По ту сторону акаций было урочище, то есть древнее кладбище, и грот давно уже обжили археологи. В этой пещере Рэй устроила себе лежбище, наблюдая за пляжем. Долго же ей пришлось ждать: она тут с шестнадцати часов томится. Это называется: встречаемся на том же месте в тот же час...

Была еще одна новость, и вот ее-то не знал никто, кроме Жилова. Поганая тварь, столько лет жившая в его мозгах, сдохла! Уродливый карлик, никогда не спавший и хозяину своему не дававший спокойно спать, был мертв, труп его смыло волной, и морская свежесть наполняла голову, выветривая скопившуюся тухлятину. Это была свобода. "Искупаться..." - расслабленно подумал Жилов.

- Может, расскажешь наконец, как ты догадался? - произнесла Рэй сварливо.

- О чем догадался, солнышко? - спросил он.

- О том, что я - это я.

На неуловимую долю секунды молодая женщина стала старушкой. Так-так, разоблаченному агенту вдруг захотелось узнать, где был прокол. Проснулось профессиональное любопытство. Отчего бы не помочь коллеге, подумал Жилов. Как я догадался... Рост? Запах? Любовь к шаркодерам? Рост я определяю с точностью до миллиметра, это да. С запахами сложнее, но главное, видимо, все-таки в другом. Я к ней неравнодушен, вот в чем разгадка. Неужели это правда, спросил он себя. Неужели впервые в жизни - это правда?

- Все просто, - сказал он. - Твоя бабуля держала ручной детектор точно такой же хваткой, как и фрау Балинская - виброфен. И юная ведьма, которая проколола мне руку, точно так же держала спицу. Ты поджимаешь особым образом мизинец, забываешь контролировать это движение.