Дмитрий Сафонов - Радио Судьбы

– Лейтенант, – окликнул Севастьянов связиста с черным чемоданчиком. – Начинайте.

Связист подбежал к бензовозу, металл уже немного остыл, но все равно жар чувствовался. Лейтенант поставил чемоданчик на асфальт, откинул крышку и достал самый обычный прибор, вроде большого вольтметра. Он бегом вернулся к уазику и принес маленькую тележку и длинный гибкий прут, напоминавший телескопическую удочку. Лейтенант быстро скрутил удочку, увеличив ее до шести метров. Затем прицепил к тележке тонкую проволоку, намотанную на катушку, и застыл, ожидая дальнейших распоряжений.

– Все готово, товарищ генерал.

Севастьянов, не глядя, протянул руку, Некрасов вложил в нее бинокль.

– Давай.

Лейтенант толкнул тележку по асфальту, она прокатилась несколько метров, но связист не дал ей остановиться – ловко упер в нее «удочку» и продолжал толкать. Катушка стала с жужжанием разматываться, проволока натянулась.

– Пока ничего, – прокомментировал генерал. – Еще.

Связист толкал дальше. Наконец длины «удочки» стало не хватать. Он остановился, открутил накидную гайку в нижнем торце, и «удочка» снова удлинилась на два метра. Тележка медленно поехала дальше.

Севастьянов смотрел в бинокль на шкалу прибора. Вдруг стрелка дернулась и бешено забилась у самого конца шкалы.

– Есть! – сказал генерал, – Протолкни еще пару метров и оставь. – Затем обернулся к Плиевой. – Идите сюда. – Он протянул ей бинокль. – Видите, как это выглядит? То ничего, и вдруг... Смотрите, что вытворяет.

Стрелка, покрытая фосфоресцирующим составом, не останавливалась ни на мгновение, она билась, как в лихорадке, у правого края шкалы.

– Впечатляет, правда? Немного не по себе видеть эту технологию в действии, хотя я насмотрелся на всякие взрослые игрушки... – Он вздохнул.

За спиной послышался рев дизельного двигателя. В десяти метрах от уазика остановился бортовой «Урал» с тентом, и оттуда посыпались ловкие подтянутые ребята. Некрасов строго смотрел на них, но, помимо строгости, была в его взгляде какая-то затаенная гордость.

– Товарищ генерал, – тихо сказал он. – Может, оттащить бензовоз? Зацепим «Уралом», и...

– Пока не стоит, – так же тихо ответил генерал. – Это – наш шлагбаум. Когда ситуация изменится...

– Так точно, – сказал Некрасов и отступил назад.

– Ну что? Потянулись мучительные минуты ожидания? – снова обратился Севастьянов к Залине. – Сколько это продлится, неизвестно.

Он поискал глазами Некрасова.

– Капитан, организуйте какую-нибудь палатку. – Он посмотрел на одну обочину, потом – на другую. – Вон там. – Генерал показал на место для пикников, которое, наверное, смог бы вспомнить Джордж.

Приказ не застал капитана врасплох, двое бойцов скинули из кузова брезентовый тюк и потащили на указанное место.

– Будем ждать? – Это не было вопросом, скорее это звучало как утверждение.

Залина тряхнула густой челкой:

– Конечно.

Спустя пятнадцать минут они удобно расположились в небольшой, но уютной палатке. Прорезиненный брезент надежно укрывал от солнца, и здесь, под тентом, жары почти не чувствовалось.

Минуты тишины и покоя подействовали на Залину благотворно, она продолжала размышлять и внезапно поняла, что все больше и больше боится того момента, когда поле исчезнет. Это казалось странным, но это было так. Она пока не могла четко сформулировать причину своих опасений, но думала, что она существует и что она достаточно веская.

И самое главное – она ни минуты не сомневалась, что и это тоже предусмотрено. Но почему? Чего от них добиваются? В какой момент они должны совершить гибельную, непоправимую, фатальную ошибку?

Вошедший капитан Некрасов оторвал ее от размышлений.

– Товарищ генерал! На берегу Оки задержали человека. Пытался выйти из ЗОНЫ. Вы приказали доставлять всех к вам.

Залина от неожиданности вскрикнула, но тут же прикусила язык.

Севастьянов пожевал губами:

– Давай его сюда.

– Товарищ генерал, он был с оружием. Автомат Калашникова. Пробовал стрелять, но в воздух. В конце концов сдался сам... И все-таки... Мало ли что...

– Как-нибудь справимся, капитан. А? Как ты думаешь?

Веди.

Плиева открыла кейс, достала бумагу и ручку и приготовилась записывать.

– О чем вы собираетесь его расспрашивать? – спросил Се вастьянов.

– Еще не знаю. Сначала я хочу присмотреться, некоторые особенности поведения, мимики, жестикуляции. Составить общую картину. А потом – перейду к вопросам.