Дмитрий Сафонов - Радио Судьбы

Невероятным усилием Мезенцев смог оторвать одну руку от головы и схватиться за руль. «Т-150», подпрыгнув на кочке – Соловьеву и Мезенцеву показалось, будто их посадили на кол, рядышком, по соседству, – вернулся на дорогу.

– Что это? – спросил позеленевший Соловьев и в следующую секунду его вырвало – прямо на колени, себе и капитану.

Мезенцев, казалось, не заметил этого. Липкая дымящаяся масса растекалась по его штанам, Соловьев, согнувшись, утробно рычал. Из закушенной губы Мезенцева текли тонкие струйки крови, они начинались от уголков рта и, достигнув подбородка, обрывались, капая на футболку.

Мезенцев втянул в себя воздух и проглотил кровь.

– МОЯ! – повторил он, не разжимая челюсти. – МОЯ!!!

– ПАПА! ПАПА! – всхлипывал Ваня.

– Не буду больше, солдат... Отставить, ефрейтор! – бормотал Ластычев, ощупывая Николая.

Он выругался, но неразборчиво, так, чтобы Ваня не понял, что именно он сказал.

– Чертов твой папа! Радио в голове носит, а ремень в штаны вставить забывает! Что теперь прикажешь с ним делать? – Он развязал кусок провода, заменявший ему ремень. – Ну? Хорош комбат – без штанов.

Он заломил руки Николая за спину и крепко стянул запястья.

– Ну что, ефрейтор, оставим его здесь? – Он уже знал ответ.

Ваня покачал головой.

– Ладно, ефрейтор... Это несколько усложняет задачу. Прорываться из окружения с раненым... – Он увидел, как губы у Вани задрожали. – Но! Как сказал однажды великий пролетарский писатель Максим Горький, «на свете нет таких крепостей, которые большевики не смогли бы взять». Так ведь? Ваня кивнул.

– Держи дудку. – Он протянул мальчику автомат. – Но не вздумай на ней играть. Обещаешь?

– Обе...щаю... – Ластычев снова отметил, что слова даются мальчику с трудом.

– Ну и лады. – Комбат нагнулся, схватил Николая за пояс штанов, приподнял и подставил колено. – Однако он у тебя неплохо питается. Передай мамке привет от меня. Пусть как-нибудь пригласит в гости и накормит. Обещаю не пить и не буянить.

Ваня улыбнулся.

– Черт побери! Радио в голове, а? Меня чуть не забодал бешеный козел, а теперь приходится тащить мужика с приемником в голове. Как тебе это нравится, ефрейтор? А ведь я сегодня трезвый, как дурак. Вот что самое интересное.

Он напрягся, лицо у него стало цвета старого кирпича, Ластычев коротко вскрикнул и взвалил тело на плечо. Одной рукой он держал ноги Николая, а другой – придерживал свои штаны, чтобы не упали.

– Ефрейтор, – прохрипел комбат. – Ты ничего не путаешь? У него только в голове радио, или он наглотался их под самую завязку?

Ваня виновато пожал плечами:

– Я... не знаю... Ластычев подмигнул ему.

– Иди вперед, по тропинке. Там, на берегу, должна быть лодка. Дуй, предупреди адмирала, что мы сейчас... – он подкинул тело на плече, – ступим на борт. Пусть оркестр играет марш, а на корме поднимут Андреевский флаг.

Ваня снова кивнул и побежал вперед, выискивая глазами лодку на берегу.

Двенадцать часов пятнадцать минут. Поселок Ферзиково.

Севастьянов остановил денисовскую «Волгу» у вышки МТС. Теперь он смотрел на вышку по-другому.

«Никогда не думал, что эта невинная с виду штука может быть такой... Хм... Опасной. Потенциально опасной».

Он заглушил двигатель и оставил ключи в замке зажигания, резонно рассудив, что никто, будучи в здравом уме, не позарится на денисовскую машину.

«Что получается? Значит, не только мобильный? Выходит, в непосредственной близости от ПЯТНА нельзя использовать даже армейский передатчик? Значит, только по проводам?»

Идея остаться без быстрой и эффективной космической связи не очень-то его пугала. Может, это даже к лучшему – никто не будет брать его под уздцы, а обеспечить взаимодействие подразделений вокруг области контакта можно и по старинке, как во Вторую мировую. Есть полевые телефоны, есть аппараты ЗАС-связи, шифрующие разговоры, есть, в крайнем случае, посыльные.

Да, это несколько осложняло ведение боевых действий, но еще не ставило БОЕВУЮ ЗАДАЧУ под угрозу срыва. Он справится.

Генерал достал с заднего сиденья свой чемоданчик – он так и простоял там все это время – и украдкой погладил его по шершавому боку.

«Я справлюсь, Саня! Я справлюсь».

Он зашагал по полю к вертолету.

Невдалеке от того «Ми-8», на котором он прилетел, стоял точно такой же, но выкрашенный в бело-голубой цвет. Номер на борту и надпись «Россия» крупными гордыми буквами.

Он увидел, как по полю к нему идут два человека: мужчина в строгом штатском костюме и женщина с «дипломатом» в руке.