Александр Холин - Последнее начало

В нижнем ярусе тоже была лаборатория, больше похожая на круглый операционный центр. В одной из сферических стен виднелся портал, где рядом с лежанкой раскинулся угловой рабочий стол, на котором приютилась компактная установка телекома. Подойдя к аппарату, девушка вставила в углубление на щите управления флэшку с изображением змеи, кусающей себя за хвост, и набрала код. На небольшом расстоянии от рабочего стола, почти у самого выхода в сферическую операционную, вспыхнуло золотое пятно и зависло в полуметре над пластиковым паркетным полом. Через мгновенье пятно принялось пульсировать, переливаться огненной гаммой и, наконец, взорвалось, рассыпавшись в воздухе микроскопическими блёстками, которые материализовались в изображение сидящего за стеклянным письменным столом человека в строгом, застёгнутом наглухо чёрном френче с накладными карманами.

— Станислав Сигизмундович, кажется, я на пороге великого открытия! — глядя на возникшее голографическое изображение собеседника, улыбнулась Валлиса. Потом подняла указательный палец к небу и опустила вниз. [6] Масонское приветствие.

— Ну, ну. Чем обрадуешь? — откликнулся он, опустив указательный палец вниз, затем подняв его к небу. — Судя по твоему бодрому тону, ничего хорошего не предвидится.

— Всё же я бодренько сообщаю, что циклопы — это не просто химерические существа, возникшие неизвестно откуда, а порождение зоны, — девушка даже на минуту замолчала, стараясь сформулировать мысли. — Мне кажется, это мутировавшие люди. Я пока ни с кем не делилась своими догадками, да и не нужно.

— Ты уверена? — человек во френче внимательно посмотрел на собеседницу. — Чтобы обычные хомо-сапиенсы произвольно превращались в совершенно другой вид живых существ?! Изменение до такой степени просто невозможно физически!

— Я и сама раньше так думала, — пожала плечами Валлиса. — Только в данном случае физиологическая мантия Вселенной рассечена чьей-то Сверхволей, можно даже сказать сверхжеланием. Когда наблюдаешь какофонию энергий природы, послушных неведомым силам, становится немного неуютно, хотя говорить об уюте в зоне, — по меньшей мере, абсурдно.

— Мутанты это или нет, выясним позже. А сейчас ты можешь конкретизировать происходящее? — Станислав Сигизмундович остро глянул на собеседницу. — Ты выяснила, это действительно…, — он на секунду замялся, подыскивая слово, — …это действительно начало?

— Какое? — не поняла она.

Собеседник Валлисы утробно заворчал что-то непонятное и снова бросил на собеседницу взгляд из-под нависших бровей. В этот раз блеск злобы, промелькнувшей в глазах мужчины, вызвал у Валлисы дрожь, и она почувствовала, будто вдоль позвоночника у неё по спине бегают холодные колючие мурашки. Сразу стала ясна никчёмность скупых вопросов. Начальство не принимало на веру ни единого слова своей «зоновской рабочей лошадки». Если бы можно было показать Станиславу Сигизмундовичу хоть одного пойманного циклопа! Но где взять его?

— Какое… начало? — повторила Валлиса.

— Нет, ничего. Не обращай внимания, — перед ней снова был любимый начальник: собранный, умный, сообразительный, чутко реагирующий на любое внешнее проявление. Так что его растерянность и даже какое-то беспомощно-злобное состояние показалось видением или же причиной плохой связи из-за внешних, ползущих по планете метеорологических изысков атмосферы.

— Вы сами знаете ответ. Зачем вам лишние подтверждения? — девушка попыталась сгладить неловкость.

— Но ведь Царь царей ещё не пришёл! — с вызовом произнёс мужчина. — Когда он явится миру, то подчинит себе все страны и народы, чтобы избавить планету от войн и ненавистничества! Люди на земле должны быть послушны одному Царю, исповедовать одну религию и стремиться к единой цели существования!

— Какая разница, пришёл, не пришёл? — удивилась девушка. — Давно отмечено, что Машиах [7] Машиах, Мешиха (др. евр.) — Мессия. уже приходил в семнадцатом году двадцатого столетия, правил Россией по предсказанию три с половиной года, но земля его не приняла после смерти. А сейчас грядёт логическая развязка, если мы…

— Не болтай!

— …если мы, — упрямо продолжила Валлиса, — не предпримем мер предосторожности.

— Что ты мелешь? — брезгливо скривил губы Станислав Сигизмундович. — Или вспомнила, что яйца испокон веков обязаны курицу учить?

— Но мы сами! Сами должны не забывать заботиться о себе! Должны выполнять правила!