Дмитрий Щербинин - Светолия

Он задыхался; он рвался куда-то вверх, прочь от этого ядовито-желтого облака, он закричал в отчаянии - два имени слились в один отчаянный вопль:

- СВЕТОЛИЯ!!!

* * *

За окном свистел ветер, иногда он вдруг усиливался, гудел, врезался в стекло тугим ударом и тогда казалось, что эта тонкая стеклянная полоска не выдержит, лопнет и в комнату ворвется снежная пурга, которая, словно бы забыв, что уже пятый день весны во всю надрывалась на улице. Полчища темных снежинок врезались в окно, скапливались на подоконнике; опадали на балкон.

Сережа поднялся с кровати, подошел к окну - хоть бы издали увидеть лес ничего, только снег да снег, и ветер воет тоскливо, заунывно, словно серый волк, голодный, одинокий.

- Сережа, ложись немедленно в кровать. - усталый голос матери; она остановилась в дверях, а когда Сережа улегся, пошла обратно на кухню; загремела там посудой, тоскливо и неразборчиво молвила что-то.

Белый потолок, люстра, вой ветра за окном и невыносимо тяжелый, недвижимый воздух - стоило Сереже только представить как ручеек бежит, звенит в канаве, как золотится ледовое озеро под светло-синим небом, как березки белеют - так болью сердце сжалось - ведь не вырваться ему из комнаты - так и смотреть на эти стены, так и слушать вой ледяного ветра за окном...

Он сел на кровати, переводил взгляд с компьютера на "видик" - тогда он и позабыл уже о своей клятве... Хотя воспоминания о монстрах и узких лабиринтах, под ядовитым небом совсем не радовали его, он даже и понимал, что принесут они ему боль да усталость, что будет кружиться голова, и где-то среди стен тех лабиринтов померкнут лики Светлицы и Светолии - он все-же подошел к компьютеру и через минуту с каменным, посеревшим лицом с затуманенными глазами уже видел перед собой и лабиринты, и выпрыгивающих навстречу чудищ, и он стрелял по ним (предварительно сделав потише звук, чтобы не услышала мать), а потом, через час игры; бросился к окну, со скрипом провел по нему мокрой ладошкой и застонал:

- Светолия... Светолия... Может быть, ну где же ты?!

Но некто не отозвался и только ветер свистел со страшной тоскою, и метель выла зло, беспрерывно...

Тогда Сережа попытался представить, как через такую же метель пробивалась Светлица; делала шаг за шагом, все вперед, совсем одинокая, знающая, что не будет у нее счастья молодости... Голова невыносимо разболелась: чудилось, что из метели тянуться, извиваются слизкие щупальца, ревут чудища, а в руках у него какое-то оружие, которое он хочет бросить да не может и все стреляет и стреляет бес перерыва в этих отвратительных созданий.

Со стоном бросился он к компьютеру, выключил его, рухнул на кровать...

Ночь - ветер по прежнему воет, в комнате темно и одиноко; Сережа лежит на кровати, уткнувшись лицом в подушку и беззвучно плачет; голова кружится, ему хочется убежать куда-то из этого дома, обнять постигнуть что-то прекрасное, чего он еще и постигнуть не может, в тоже время какая-то сила тянет его сесть около "видика" посмотреть еще один фильм про слизистых мертвецов - ему все это уже отвратительно, но так хочется вырваться, увидеть хоть что-то! Хоть что-то! Необычное!

Скрипнула дверь и вместе с полоской света в комнату ворвался и чуть более чем обычно оживленный голос его матери:

- Сережа, не спишь? Завтра передавали - никаких снегопадов, погода ясная; до плюс десяти - весна наступила!

- Правда?! - Сережа подскочил с кровати, бросился к двери, обнял мать. Значит, завтра я смогу пойти гулять?! Да ведь?! Да ведь?!

- Нет, и не думай. Когда солнце нагреет, можешь выйти на балкон.

- Как, а в лес? Я бы сразу исцелился...

- Тебе надо соблюдать постельный режим. Когда выздоровеешь, пойдешь в лес.

- Но я бы очень-очень хотел... - Сережа, понимая, что уговоры бесполезны, вернулся к своей кровати, а только мать ушла, сразу бросился к окну.

Сначала он ждал, когда успокоится метель и все поторапливал:

- Ну же уходи, старая, довольно ты свистела да морозила! Звезды, звезды...

И звезды засияли; метель вдруг оборвалась, вместе с обессилевшим северным ветром рухнула куда-то к земли, уползли последние рваные тучи, и вот уже засиял за окном сказочный, озаренный месяцем пейзаж: за белой рекой, гладкими серебристыми раздольими спали перед утренним пробуждением поля и дальше леса озаренные небесами...

Сережа понял, что не сможет заснуть, зная, что за окном его такая красота, такое раздолье, такие звезды, такие дороги под этим небом! И еще он вспомнил, как в прошлом году он с мамой ходил в зоопарк, там в одной застекленной клетке сидела тропическая птица и люди стояли и смотрели на диковинку, теперь он почувствовал себя этакой птичкой за стеклом, этакой диковинкой необычайной, на которую с удивлением смотрели все эти бескрайние просторы. Он осторожно открыл дверь на балкон и вышел из своей клетки; выгнулся над улицей навстречу лесу, протянул к нему руки, и не опасаясь уже, что его услышат, закричал со всей силы, срывая свой и без того хриплый голос: