Андрей Щупов - Полет Ящера

Нахмурившись, я припомнил, как совсем недавно слышал радиотрансляцию религиозных проповедей. То есть, поначалу я даже подумал, что это гонят какой-нибудь рэп-концерт, а потом с опозданием дошло, что это новый разжеванный донельзя вид проповеди. Гремела музыка, и дяденьки, перехватывая друг у дружки микрофоны, частили скороговоркой молитвенный текст и точно припев хором выкрикивали «алилуйю». Удивительно, но, кажется, Надюха была права. Масс-культура сглодала эстраду с литературой, добралась и до религии. В самом деле, зачем народу храм, если молиться на стадионах под ударник с пивком и попкорном куда веселее!

- Интересно, ты сама до этого додумалась или кто подсказал?

Она снова фыркнула.

- У меня что, своей головы нет?

- Да вроде есть, - я ухватил её покрепче, усадил к себе на колени. - Даже погладить можно.

- Гляди, не оцарапай. Скальп у меня, понимаешь, нежный.

- Постараюсь.

Неожиданно в глазах Надюхи вспыхнули бенгальские огоньки. Она отстранилась.

- А хочешь, наверну тебе по кумполу? Вот этой самой бутылкой?

- Зачем?

- Ну, как же! Все тебя боятся, а я нет.

- Девонька моя! - я рассмеялся. - Это опасно!

- Знаю. Только оно ведь тогда и интересно, когда опасно. - Рывком поднявшись, Надюха схватила со стола бокал и, внимательно наблюдая за выражением моего лица, взмахнула рукой. Бокал полетел, но не в меня, а в стену.

- Ух, какие зрачки у тебя стали! - она передернула плечиками и, перегнувшись через подлокотник, крепко взяла меня за ухо. - Прямо как у змеи. Я думала, ужалишь. Ведь мог ужалить? Мог, признайся?

- Мог.

- Вот видишь. Я вашу породу знаю. Как с кобрами нужно себя вести.

- А ты знаешь, как меня зовут коллеги?

- Робой бешеный! - сходу выпалила она.

Я покачал головой.

- Ящер.

- Точно! - Надюха аж взвизгнула. - Ящер - это ведь тот же дракон, точно? А на дракона ты, и впрямь, похож. Этакий варан-динозаврище!..

Что-то она ещё собиралась сказать, но в этот момент дверь распахнулась, и в комнату вошла моя жена. Законная, так сказать, супруга.

Был у нас один комичный эпизод: стояли мы как-то с Гансом и Безменом на обочине, курили, перетирая наши скорбные делишки, скрипели мыслишками. Не мозоля глаза, охрана паслась на отдалении, а мы жмурились на утреннее солнышко, вдыхали весеннюю прохладу и радовались жизни. Только жизнь, плутовка, обожает плюнуть в самый неожиданный момент. Вот и плюнула. Со всем смаком, на какой была способна. С торжествующим подвыванием мимо на скорости промчался какой-то удалой «Жигуль». Нас окатило музыкой из окон машины и ржавой водой из ближайшей лужи. Бывает так, что брызгами пачкает только брюки, нас омыло куда более щедро - что называется в полный рост.

Как объяснить то, что мы тогда испытали? Половодье чувств, водопад разноименных эмоций… В общем, передать сие крайне затруднительно, однако картинка взору обывателя явилась редкостная. Три крутых мена стояли на тротуаре и платками утирали с физиономий ошметки дорожного суфле. Разумеется, не молчали, высказывая мнение о происшедшем вслух. Карикатура для журнала «Крокодил»! Озвученная «немая сцена» из гоголевского «Ревизора»! Так или иначе, но нечто подобное испытал я и сейчас при виде женушки «бешеного Робби». Только тогда у дороги все обошлось своим законным порядком. Чуть опомнившись, Ганс с матюками полетел следом за «Жигулями», и уже через несколько минут троих бритоголовых гонщиков приволокли к нам на аркане. уложив в ту же лужу, заставили слезно просить прощения, машинку на их же. глазах малость побили да поцарапали. Сейчас царапать было некого, разве что меня, тем паче, что ни Ганса, ни охраны поблизости не наблюдалось.

- Та-ак… - Елена обвела комнату шальным взором. В эту секунду она тоже походила на человека готового швыряться чем попало. Может быть, даже не только бокалами, но и самыми настоящими гранатами.

- Та-ак! - вновь повторила она. - Вот, значит, где мы развлекаемся!

- Как в анекдоте, - вполголоса фыркнула Надю-ха. - Надо было мне под диван залезть. Или в шкаф.

- И залезешь, милая! - грозно пообещала Елена. - В такое место залезешь, что обо всем на свете забудешь!

- Ты её боишься? - Надежда с любопытством покосилась на меня. Я холодно покачал головой.

- И все-таки с колен твоих я слезу, ага? Неудобно как-то. Шваркнет табуретом - и одним ударом семерых. В смысле, значит, двоих…

А Елена, и впрямь, наступала. В руке она сжимала кнопочный нож - маленький, но вполне убеждающий в серьезности намерений. Надежда вскочила с дивана, ухватила за угол подушку.