Андрэ НОРТОН - ЗДЕСЬ ОБИТАЮТ ЧУДОВИЩА

В своих заключениях викарий опирался, как он с готовностью признавал, на английские полузабытые предания. Возможно, его догадки были и неверны, но это все, чем Ник располагал.

Кроме тех Людей с Холмов, что казались безобидными, здесь обитали и явно опасные для человека существа, но они селились в гиблых местах, и если обходить их стороной и не поддаваться действию чар – таких, например, как волшебное пение Лорелеи, которое Ник слышал во время дождя, то и они не представляли собой большой угрозы.

Ник спустился на равнину. Он хотел бы подойти к городу поближе и лишь тогда создать образ Герольда, но не знал, наблюдают ли уже за ним или нет.

Он собрал все силы и сосредоточился.

Снова появился Герольд. Ник не стремился сделать отчетливыми все черты и детали одежды образа, достаточно и того, что внешний вид его «проводника» в общем схож с обликом настоящего Авалона. Следя за порожденным силой своей воли призраком, Ник быстро зашагал к разноцветным башням.

Страуд ему показал, где, по всей вероятности, находится невидимый защитный барьер, и Ник страстно желал скорее его достичь, чтобы пройти сквозь него в город. Однако не следует отвлекаться от призрака. Они миновали это место – хотя Ник не был в этом полностью уверен, ведь Страуд мог и ошибаться. Праздновать победу еще рано. Появились первые признаки усталости. Что, если он не сможет удержать образ? Не окажется ли он пленником внутри невидимой ограды?

Ник упрямо боролся с усталостью, не разрешая себе отвлечься, сосредоточившись на иллюзии. И вдруг…

Город – он оказался в городе!

Это произошло так быстро, словно здания выросли из-под земли.

Здания… Ник забыл про Герольда, про необходимость удерживать его образ.

Его действительно окружали здания, уходящие все выше и выше в небо, он видел двери, окна, улицы. Но где же люди? Улицы были пусты, на мощенных белыми и зелеными плитами мостовых ни человека, ни экипажа. Двери захлопнуты, окна даже если и не были скрыты за ставнями, имели непроницаемый вид. Стены блестящие и гладкие, как стекло, будто и впрямь сделаны из хрусталя, наложенного на какой-то непрозрачный материал. И на них мерцали и переливались, перетекая друг в друга, все мыслимые оттенки зеленого, голубого и красного цветов.

Ник постоял в нерешительности. Над городом висела мертвая тишина, словно он забрел в развалины, покинутые столетия назад. Однако это были вовсе не развалины – никаких признаков выветривания, ни трещин, ни разрушений…

Ник медленно подошел к ближайшей стене и неуверенно протянул руку.

Дотронулся кончиками пальцев и тут же отдернул ее, потому что почувствовал не холод мертвого камня или хрусталя, а мягкое тепло чего-то тонко вибрирующего.

Энергия, в этих стенах заключена какая-то форма энергии. Это объясняло бы их сияние. Возможно, весь город является генератором или аккумулятором энергии.

Улица, на которой стоял Ник, была совершенно прямой. Если никуда не сворачивать, он же не потеряется? Вновь обретя решимость, Ник пошел вперед. Но это было все, что он мог сделать, чтобы оставаться хозяином положения.

Ибо он не сомневался, был уверен столь же твердо, как в биении своего сердца, что городу – или его обитателям – известно, кто он такой: незаконно вторгшийся пришелец.

Дважды он останавливался и оборачивался назад, но не увидел ни внезапно выросшей стены, ни стражников, готовых отрезать ему путь к отступлению. Улица была все так же пуста и безмолвна.

Где же жители? Может быть, они вымерли и где-то здесь живет лишь горстка оставшихся? Или город вовсе и не город? Возможно, названия из его собственного мира здесь неприемлемы. Эта обширная застроенная территория может иметь совершенно иное предназначение. Но Герольд выезжал отсюда и сюда

возвращался с теми, кто принял Авалон, – Ник видел это своими глазами.

Впереди показалось открытое пространство, где находилось нечто, испускавшее яркий свет – такой яркий, что глазам стало больно. Сейчас пригодились бы темные очки Линды. Ник подался ближе к стене, щурясь, попытался поглядеть вверх. Но башня вздымалась в утреннее небо так высоко, что у него закружилась голова.

Тогда, чуть осмелев, он коснулся ладонью двери в стене. Она была сделана из иного материала, нежели стена, и по виду казалась цельной плитой из серебристого металла. Приглядевшись, Ник рассмотрел на ней множество тонких линий, сплетавшихся в затейливый узор. Он опять коснулся двери и на сей раз не ощутил никакой вибрации; провел пальцами вдоль линии орнамента, и рисунки стали более отчетливыми и приобрели смысл, который Ник постигал не одним только зрением.