Андрэ НОРТОН - ПРИНЦ ПРИКАЗЫВАЕТ

– Старый цветочный рынок, – с улыбкой пояснил Эриксон. – Ежедневно здесь уже более ста лет торгуют цветами. Конечно, площадь и сейчас хороша, но летом эта будет одно из прекраснейших мест города.

– А вообще, мне здесь все напоминает Париж времен трех мушкетеров, – Эриксон указал на оштукатуренные, с высокими крышами дома. – Представьте себе, как они едут по этим улицам на встречу с гвардейцами кардинала.

– А это овощной рынок, – сказал он немного спустя, когда они выехали на заполненную народом площадь. Как и цветочный рынок, она сверкала алыми, золотыми и красными красками ранних овощей. – Сейчас не очень ярко, но месяц спустя глаз не оторвешь. Неплохо было бы взглянуть и на птичий рынок, но туда мы не сможем проехать. Когда станете ходить, сходим.

Они миновали овощной рынок и запетляли вверх и вниз по темным улочкам, пока Майкл Карл окончательно не заблудился. Неожиданно они выехали на весьма впечатляющую площадь, над которой доминировал большой кафедральный собор.

– Кафедральная площадь, – провозгласил американец. – Нам обязательно нужно будет посетить его, – он указал на собор.

В глубине души Майкл Карл считал, что времени для прогулок у него не найдется, да он и не посмеет выходить открыто. Принц посмотрел на собор. Внушительное зрелище, но, вероятно, вблизи он его никогда не увидит. Конечно, он никак не мог предвидеть Битвы на ступенях кафедрального собора.

От Кафедральной площади они двинулись по улице с массивными домами. Над каждой дверью подмигивали поблекшие геральдические чудовища; везде семейные гербы, обветрившиеся во время сильных зимних бурь. Тогда ветер дует из Нижнего города.

– Приехали.

Машина наконец остановилась у дома в глубине улицы. Как будто поджидая их появления, из двери появился, как чертик из табакерки, круглый маленький человечек с коротко подстриженными седыми волосами и торопливо засеменил навстречу.

– Доминде, доминде! – возбужденно восклицал он, потирая руки.

– Здравствуй, Жан, как у нас дела? – спросил Эриксон, быстро выходя из машины.

– Очень хорошо, доминде, – улыбнулся маленький человек.

– Отлично. Позови Брека и Канду. С моим другом произошел несчастный случай, и ему нужно помочь войти.

– Конечно-конечно, доминде, – маленький человек закудахтал, как наседка, с жалостью взглянул на Майкла Карла и повернулся к дому. И почти сразу же вернулся, как деловитый пыхтящий буксир, за которым плыли несколько шестифутовых пароходов-слуг.

С помощью Брека и Канды Майкла Карла перенесли в библиотеку и удобно устроили у открытого огня в камине. Все ещё несколько ошеломленный величественным зрелищем напудренных париков и богатых ливрей слуг, роскошью помещений, в которых оказался, Майкл Карл ожидал, что будет дальше.

Показался Жан в сопровождении Канды с подносом.

– Я подумал, доминде, – робко проговорил Жан, – что с дороги вы захотите подкрепиться.

Молчаливый Канда поставил поднос на стол, слуги поклонились. Эриксон наклонился, рассматривая поднос.

– Кофе… и молоко. Это, должно быть, для вас. Жан никогда не посмел бы принести мне молоко, – он улыбнулся Майклу Карлу, и гость улыбнулся ему в ответ.

– Вероятно, вы рассчитываете, что я покраснею и взорвусь из-за того, что Жан считает меня настолько молодым, чтобы пить молоко. Ничего подобного. Так что вполне можете налить мне молоко, мистер Мужчина.

Майкл Карл пил молоко из высокого стакана, а американец тем временем просматривал пачку писем на столе. Делал он это очень небрежно, конверты просто бросал на пол, хотя рядом стояла корзина для бумаг. Юноша смотрел на это несколько неодобрительно.

– Что я делаю не так? – неожиданно спросил Эриксон. Майкл Карл покраснел, поняв, что смотрит на хозяина.

– Я просто думал, – сказал он смущенно, – что сделал бы со мной мой опекун, если бы я так разбрасывал бумаги. Хотя не отрицаю, что иногда приятно так поступать.

– Вы очень аккуратный человек, Джон Стефенсон, – заметил американец. Во взгляде его скользнула улыбка. – Но видите ли, я привык к тому, что разбрасываю вещи и кто-то всегда подбирает их. Может, если бы у меня был ваш опекун вместо… – он спохватился.

– Вам бы не понравился мой опекун… – начал Майкл Карл, чтобы прервать паузу. А сам думал, что собирался сказать Эриксон.

– Кстати, это кое-что напомнило мне. Вам стоит телеграфировать опекуну, что у вас все в порядке. Он, вероятно, узнает из газет о пленении наследного принца, и будет беспокоиться.