Андрэ НОРТОН - Суд на Янусе

Ему нужно больше воды. Но идти к реке слишком далеко при свете солнца. Нейл послал мысль Хурурру в надежде, что птица сможет привести его к какому-нибудь лесному ручью.

– Сверху – на листьях, – пришел ответ.

Нейл понял его только тогда, когда вышел на прогалину перед хижиной.

Кваррин слетел с крыши на высокую ветку дерева и пошел по ней к грозди различной формы листьев, которую человек сначала не заметил – какая-то паразитирующая лиана. В центральной части ствола-ветви был большой круглый нарост, вроде чаши. Нейл залез туда и действительно нашел там источник воды – в этом плотном волокнистом резервуаре было по меньшей мере две полных чашки воды. Нейл перелил ее в свою флягу, вернулся в хижину и стал умывать ею лицо Эшлы, когда приглушенный вздох заставил его обернуться. В дверях стояла фигура в маске и в плаще, но маленькая – та же девочка, что сопровождала ее за ягодами несколько дней назад. Фигура держала перед собой корзинку. Теперь она отвела ее назад и подняла, как бы собираясь защищаться от неожиданного нападения.

– Ой, не надо! – раздался громкий плач, быстро поднявшийся до визга.

– Уходи! Убирайся!

Девочка замахнулась на Нейла корзиной. Оттуда вылетела фляжка и стукнула Нейла по руке.

– Оставь Эшлу, оставь! – снова завизжала девочка.

За его спиной зашевелилась сама Эшла, ухватила его за плечо, встала.

– Самира…

Голос ее был хриплым карканьем, но в нем чувствовалось пробуждение сознания.

Ребенок застыл. Бешеные глаза сверкали в прорезях маски. Девочка снова завопила, на этот раз без слов – слишком велик был ее ужас. Она упала, перевернулась и поползла, продолжая визжать, и в ее визге было столько ужаса, что Нейл боялся сделать лишнее движение.

– Самира! Самира! – Эшла качнулась вперед, желая подойти к ребенку.

Нейл взял ее за плечи и прижал к себе, несмотря на ее слабое сопротивление. Теперь он в какой-то степени понял ужас Самиры: перемена в Эшле завершилась полностью, он держал женщину, такую же измененную, как и он сам. Эшла действительно стала Иллиль, чудовищем в глазах ее родичей.

Глаза Эшлы закрылись, голова свесилась на грудь, и Нейл снова уложил ее в постель. Крики Самиры еще были слышны, но уже слабее – видимо, она отбежала достаточно далеко. Не привлек бы этот шум людей с участка! Нейл присел на пятки. Девушка изменилась достаточно для того, чтобы вызвать страх и отвращение, это было видно по поведению Самиры. Верующие не убивают – это их кредо. Но его гнали с собаками на участке Козберга, а собаки Закона не знают. И теперь Самира могла вызвать такую охоту.

Сам он легко оставит свору позади, но Эшла… Нейл ничего не должен поселенцам – но ведь теперь Эшла – уже не женщина с участка, она из его рода. Сможет ли он поднять ее и унести?

– Иллиль! – Нейл опять взял ее за руки, движимый надеждой, что ему удастся вызвать ифтианку, часть Эшлы. – Иллиль! Ларши идут! Нам пора домой, в Ифткан.

ОН медленно и настойчиво повторял эти слова ей на ухо. Она приоткрыла глаза, взглянула на него из-под полуопущенных век и, кажется, узнала. В ее лице не было ни страха, ни отвращения, а что-то вроде узнавания, словно она и надеялась увидеть его таким.

– В Ифткан? – почти беззвучно прошептали ее губы.

– В Ифткан! – подтвердил Нейл. – Пошли!

Когда он стал поднимать ее, она, к его удивлению, оказалась вполне способной встать на ноги. Хотя у Иллиль было получужое тело Эшлы, зато у нее была нужная энергия. Нейл на всякий случай обнял ее за плечи и вывел из хижины, подобрав по дороге свой заплечный мешок.

Когда они вышли, она вскрикнула и закрыла лицо руками.

– Ай, как больно! – в голосе ее были совсем другие интонации.

– Не смотри, – посоветовал он, – но иди.

Он полуповел-полупонес ее через прогалину в лес, посылая в то же время мысли Хурурру:

– Последи, не пойдут ли те за нами.

Он услышал шелест крыльев: кваррин улетел. Дух или решимость поддерживали Эшлу, позволяли ей достаточно твердо держаться на ногах.

Когда она обрела равновесие и энергию, шаги ее стали тверже. Далеко ли они ушли? Не привлекли ли охотников вопли Самиры? Нейл помнил рассказы людей Козберга о «чудовищах», но никто не говорил о их пленении. Люди никогда не заходили в глубину леса, так как считали, что там «нечисто».

Если он переведет Эшлу через реку, то, конечно, никто не пойдет за ними в Ифткан. Они быстро прошли лесом и опять оказались на открытом месте, где свистел ветер. Вести полубессознательную девушку под ярким солнцем… Нейл сомневался, сможет ли он. Он прислушался, но все еще не слышал собачьего лая. И крики Самиры давно затихли. Возможно, девочка пошла в хижину тайно, вопреки приказу мастера участка. Если это так, то она не выдала ужаса другим, чтобы не подвергнуться наказанию.