Андрэ Нортон - Да здравствует лорд Кор!

— Где Николь?

— Она здесь, Лорд Кор, посмотри… — Они расступились. Она лежала на земле, и один из стражников осторожно лил ей в рот воду. Он кивнул Кенрику:

— Она жива, Лорд Кор. Она просто в обмороке.

— Где Кор-Кинг? — спросил Кенрик. — У меня важное сообщение…

— Он здесь, Лорд Кор.

Они помогли ему повернуться, и он увидел перед собой высокого человека в броне и шлеме с эмблемой из драгоценных камней…

Последний песчаный смерч осел. Солнце заходило. У скалы было много выступов, которые легко можно было отколоть и использовать как сиденье. Кенрик прислонился к скале и взглянул направо, где усаживался Кор-Кинг. Повсюду виднелись холмы, отмечавшие местопребывание червей, которые, видимо, спокойно отдыхали под землей. Их бывшие наездники были либо убиты в сражении, либо захвачены, когда их ездовые животные начали зарываться. И теперь допрашивались офицерами Кор-Кинга.

— Похоже на то, — заметил Кор-Кинг, — что бросились в битву совершенно не зная, что их животные склонны искать под землей защиты от песчаных штормов. Плохо спланировано. Естественный результат того, что ты рассказал об их подозрительности. И этот провал не послужит укреплению их взаимных симпатий.

— Когда я сжег трон оракула оружием, принадлежавшим чужестранцам, у них, конечно, возникли подозрения. А поскольку другое новое оружие — овоиды -принесло поражение вместо победы, я думаю, что всякое доверие к этим чужестранцам подорвано. Тем не менее мы должны опасаться этого оружия.

— И измены в самой нашей сердцевине, — Кор-Кинг снял шлем и потер виски, как будто шлем давил ему на голову. Он был того же типа, что и все в Ланасколе: красно-коричневая кожа, темно-рыжие волосы. Только возле ушей шли серебряные полоски в два пальца толщиной, но они не были признаком старости, поскольку правильные черты лица Кор-Кинга носили лишь следы деятельной жизни и большой ответственности.

Король разглядывал пустыню, а Кенрик изучал его лицо. Он выглядел моложе своих лет, этот Кор-Кинг, чье правление останется неприкосновенным, чтобы Валлек не стал грудой пепла в будущем, таком далеком от этих сумерек, что просчитать его можно только на машинах из другого мира и другого времени. Кор-Кинг принял фантастический рассказ Кенрика со спокойным вниманием, однако у него наверняка были сомнения. Он мог подумать, что сын, так долго лежавший без разума, болтает теперь невесть что в полупомрачении. Очевидно, настоящ и Кенрик не поощрял откровенность и не был склонен к ней.

— Люди из другого мира желают иметь дело со жрецами ради руды. Мы давно знаем, что у руды исключительные свойства. Ею пользуются колдуньи. И суеверные Кевины готовы истолочь ее в бесполезный порошок, лишь бы она не обернулась против них. Говоря о колдуньях, Кенрик, я имею в виду Эту Николь, которая хорошо поработала для нас. Спроси-ка ее от моего имени, чего бы она хотела. Если это в нашей власти…

— Я не думаю, что она потребует вознаграждения.

— Это возможно. — Кор-Кинг мягко рассмеялся. Но награда приходит в конце. И есть другая женщина, которая тоже работала, вертясь и выкручиваясь, как умела. Ты ничего не сказал о Леди Яракоме, кроме того, что ее человек был на совете жрецов.

Удивительная у тебя сдержанность. Она столько говорила о тебе в последнее время…

— Ничуть не удивляюсь.

— Да, я полагаю. Она, между прочим, говорила, что ты все еще не в своем уме из-за раны. И что от слабости ума ты попал под чары колдуньи, которая пользуется тобой для своих грязных целей.

— И этому поверили?

Кенрик ничего не мог прочесть в ровном голосе Кор-Кинга. Может, Яракома все еще пользуется некоторым влиянием?

— Это выглядело логичным. Мои Глаза докладывали о некоторых фактах, по-видимому, подтверждающих это. Но у меня есть еще более тайные Глаза. Одного из них я пустил по определенному следу, когда впервые получил сведения о том, что ты тяжело пострадал в пограничной стычке. Оказывается, что я иной раз бывал более слеп, чем мне было предназначено богами. Леди Яракома в прошлом была тебе ненадежным другом. Не поэтому ли она так стремилась ухаживать за тобой, когда ты лежал бездыханным? Однако она никогда не оставалась с тобой наедине.

Кенрик улыбнулся.

— За это я, вероятно, должен быть искренне благодарным.

Он услышал смешок Кор-Кинга, но лица его уже не увидел в темноте.

— Твой брат никогда ничего не виделг кроме хорошенького личика, когда дело касалось ухаживания. Поэтому я не сержусь на него. Вообще-то, он храбрый человек и достойный сын. Но если он наденет это, Кор-Кинг поднял шлем, — я боюсь за Ланаскол. Леди Яракому нельзя обвинить открыто, иначе она расколет королевский двор сверху донизу. Многие рады будут послушать, как она станет произносить тщательно подобранные слова. Но может случиться, что твой брат будет послан выполнять задание: охранять западные границы и вести торговые дела с приморскими жителями. Он поедет почти на два года в грубую, опасную страну и не сможет взять с собой свою любимую. Она выразит горячее желание удалиться на это время в башню Семи Молчаливых и найти у Мудрых Женщин утешения и поддержку.