Юрий Никитин - Уцелеть бы...

— Готовил, — согласился он тяжело. — Сам не знаю, Регина… Ума не приложу, как все случилось. Как будто за язык кто потянул! Говорю, а сам себя одергиваю, не так, не то говорю… А язык так и чешет похвалу этому унтеру с профессорскими лычками.

Она взяла его под руку, повела к выходу. Он молча повиновался, с благодарностью ощущая тепло ее пальцев.

— Это твой инстинкт, — сказала она наконец.

— Ты думаешь?

— А что еще? Там ты спасал шкуру, тут тоже… По-разному, правда, но суть не меняется.

— Какой цепкий организм, — сказал он, пытаясь улыбнуться.

Она остановилась. Ее глаза стали холодными, острыми, словно два клинка.

— Ты понимаешь, что это значит?

— Ну… организм борется за выживание. Любой ценой.

— Вот именно.

— Здесь, оказывается, есть и минусы…

Она не отводила взгляда. Клинки стали острее, вонзались ему в глаза, больно кололи в мозг.

— Минусы? — спросила она тихо. — Любой ценой!.. Это значит, что ты пойдешь на любую подлянку, только бы выжить.

— Регина…

— На любую, — повторила она с нажимом.

Он боялся, что она пройдет мимо его «Жигуленка», но она сама открыла дверцу и, как и утром, села за руль. До его дома минут пятнадцать езды, и за все время она не сказала ни слова.

Он вдруг ощутил, что между ними возникает невидимая стена. Когда подъехали, он испугался, что она сейчас уйдет, а он даже не знает ее адреса, однако она поднялась с ним в его квартиру, хотя уже с видимой неохотой.

— Коробов сразу же начнет наводить свои порядки, — сказала она, остановившись в прихожей. — Выгонит Курбата, что выступит против… А он выступил, я его только мельком увидела, как сразу про него все поняла! Я таких понимаю сразу.

— Курбат надеялся сам на место Ильченко, — ответил Сергей Сергеевич, защищаясь, — вот и нападает особенно… Пойдем в комнату, что мы тут стали!

Регина с места не сдвинулась, продолжала беспощадно:

— А на место Курбата возьмет… тебя. Ты первым перебежал на его сторону. Первым лизнул, вместо того чтобы укусить, как договорились.

— Что ты говоришь! — возмутился он, но внезапно ощутил, что сама мысль о месте заместителя заведующего кафедрой приятна. И оклад намного выше, и положение, и вообще… А ведь и в самом деле Коробов выживет Курбата как пить дать. Да Курбат и сам уйдет, не смирится с обидой. Его место опустеет…

Она пристально смотрела ему в глаза. Ее взгляд проник глубоко, и он ощутил, что она знает больше, чем он. То, к чему он шел многими годами, просиживал штаны в институте и в библиотеках, защитил кандидатскую и пишет докторскую, впереди же только-только забрезжил призрак познания… а она уже владеет этим знанием: инстинктивно ли, интуитивно или априорно — дело десятое, но она им владеет, она знает, она понимает…

Она пошарила позади себя, ее пальцы легли на ручку двери.

— Я понимаю тебя, — сказала она мертвым голосом. — Что я за женщина, если бы не понимала?.. Будь здоров, Сергей. Мы, женщины, ищем сильных, но сильных не любой ценой. Прощай.

— Регина!

— Когда сможешь перебороть свое… свой инстинкт выживания любой ценой — позови. Я приду. Конечно, если еще буду свободна.

— Регина, не уходи!

— Прощай.

Она толкнула дверь, на миг оглянулась: он увидел бледное лицо с расширенными страдальческими глазами, и дверь захлопнулась. Негромко простучали, быстро затихая, ее каблучки.

Он, враз отупев, без единой мысли, совершенно опустошенный постоял посреди комнаты, потом деревянными шагами подошел к окну. Через несколько минут далеко внизу едва слышно хлопнула дверь, из подъезда как выстрелило женскую фигурку в голубых джинсах.

Сквозь двойное стекло она растушевалась, приобрела прозрачность, и, когда выбежала и понеслась вниз, ему показалось, что она скользит как облачко.

Острая боль внезапно взрезала сердце. Он задохнулся, схватил ртом воздух. Уходит! УХОДИТ!

В отчаянии, не замечая страх и будущую боль, он с силой ударил ладонью в стекло. Остро лязгнуло, как алмазы сверкнули осколки. Он просадил оба стекла насквозь и высунулся из окна в обрамлении длинных и узких, как изогнутые ножи, кусков стекла.

— Регина! — закричал он.

Она не обернулась, только еще больше ускорила шаг.

— Регина! — закричал он в смертной тоске. — Регина!

Она уже исчезала на той стороне, когда он закричал изо всех сил:

— Регина!.. Это случилось!..

Она оглянулась, он едва видел ее тоненький силуэт на фоне темных деревьев. Остановилась, помедлила, потом изо всех сил помчалась обратно.