Ларри Нивен - Мир-Кольцо

– Я уже пилотировал корабль в подобных условиях во время боевых маневров.

– И давно?

– Может, слишком давно. Впрочем, неважно. Что ты предлагаешь?

– Заглянуть снизу, – сказал Луис.

Кукольник тут же выставил наружу обе головы.

С тягой в 1 «же» они висели над нижней стороной Кольца.

– Свет, – бросил Несс.

Мощные рефлекторы «Лгуна» светили на пятьсот миль, но даже если их свет доходил до цели, он уже не возвращался: они были сконструированы только для облегчения посадки.

– Ты все еще веришь в ваших инженеров, Несс?

– Я признаю, что они должны были предвидеть такую возможность.

– Я сделаю это за них. Я освещу Кольцо, если ты согласишься использовать для этого плазменные двигатели, – предложил кзин.

– Согласен.

Говорящий включил четыре двигателя – два больших, направленных назад, и два поменьше, тормозных. Именно в них он открыл дюзы на всю ширину. Водород проскакивал слишком быстро и, вылетая в пустоту, сгорал еще не до конца, благодаря чему выхлоп, обычно горячий, как ядро Новой, имел теперь температуру желтого карлика. Два потока света озарили черную изнанку Кольца.

Она не была гладкой: по всей поверхности виднелись впадины и возвышенности самых разных форм и размеров.

– Я думала, что будет идеально ровно, – сказала Тила.

– Ничего подобного, – ответил Луис. – Держу пари, что там, где мы видим углубление, на внутренней стороне поднимается гора, а где возвышенность – море или океан.

Подробности они увидели только когда Говорящий подвел «Лгуна» ближе. Теперь они медленно двигались над фантастическими выпуклостями и впадинами наружной поверхности Кольца, таинственными, но каким-то странным образом приятными для глаза…

Уже много столетий экскурсионные корабли и частные яхты точно так же двигались над поверхностью Луны. Зрелище было даже чем-то похоже: поднимающиеся в безвоздушную пустоту вершины, острые, четкие границы между светом и тенью. Единственное различие было в том, что на Луне всегда можно заметить изрезанный, выгнутый дугою горизонт.

Здесь горизонт не был ни изрезанным, ни выгнутым – он тянулся в невообразимой дали идеально прямой, едва заметной на фоне черноты космоса, полосой. «Как выдерживает это Говорящий», – подумал Луис. Час за часом у рулей корабля, рядом с невероятным колоссом…

Он содрогнулся. Постепенно до его сознания начали доходить истинные размеры, действительные масштабы Кольца. Это было не слишком приятное чувство.

С трудом он оторвал взгляд от этого невиданного горизонта и устремил его на освещенную поверхность над ними.

– Все моря, похоже, одинаковых размеров, – заметил Несс.

– Я видела несколько маленьких, – ответила Тила. А там… Кажется, это река. Да, наверняка. Зато я нигде не видела таких больших океанов.

Морей было много, если, конечно, все выпуклости были морями. Хотя их размеры, что бы ни говорил кукольник, довольно значительно отличались, размещены они были довольно регулярно, так что ни одна область не располагалась слишком далеко от воды. Кроме того…

– Они плоские. У всех морей совершенно плоское дно.

– Действительно, – согласился Несс.

– Значит, мы уже кое-что знаем. Все моря слишком мелкие, следовательно, обитатели Кольца живут на суше, как и мы.

– У всех морей очень сложная форма, – думала вслух Тила. – И развитая береговая линия. Знаешь, что это означает?

– Бухты. Целая масса бухт, которыми можно пользоваться.

– Значит, обитатели Кольца, хоть и живут на суше, воды не боятся, – констатировал Несс. – Будь иначе, им не требовалось бы только бухт. Луис, они должны быть очень похожи на человека. Кзины не выносят даже вида воды, а мы очень боимся утонуть.

«Как много можно узнать о мире, разглядывая его с изнанки», – подумал Луис. Пожалуй, нужно написать на эту тему какую-нибудь работу…

– Это должно быть приятно – вырезать себе мир, какой хочется, – заметила Тила.

– А твой тебе уже не нравится?

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Мощь? – Луис любил неожиданности. Мощь, сила – это его не интересовала. Он не был созидателем и предпочитал находить вещи такими, как они есть, чем творить их.

Далеко перед ними что-то появилось. Очень большая выпуклость… даже огромная: свет плазменного огня не мог осветить ее границ.

Если предыдущие были морями, то теперь они видели перед собой океан – короля всех океанов Вселенной. Он тянулся без конца. Дно его уже не было плоским, скорее, напоминало топографическую карту Тихого океана с его многочисленными долинами, уступами и возвышенностями, некоторые из них были настолько высоки, что наверняка возвышались над поверхностью воды.