Ларри Нивен - Мир-Кольцо

Даже во время полета в гиперпространстве кзин не включал поляризацию корпуса. Он любил видеть все вокруг себя, и то, что он видел, явно не производило на него особого впечатления. Поэтому-то корабль все время был прозрачен – кроме кабин – отчего представлял собой зрелище достаточно удивительное.

Постепенно переходящие друг в друга стены, полы, и потолки коридора и рулевой рубки были даже не прозрачны, а попросту невидимы. В чем-то, что казалось абсолютной пустотой, находились твердыни телесности – кзин в своем кресле-кровати, окруженный подковой зеленых и оранжевых приборов, горящие неоновым светом края дверей, койки в коридоре, выполнявшем одновременно роль кают-компании, на корме – матовые стены кабины и, разумеется, большой треугольник крыла. Вселенная казалась очень близкой… и в то же время статичной, поскольку окруженное кольцом солнце светило прямо перед кормой, скрытое за непроницаемыми стенами кабин, и они не могли видеть, как оно растет с каждой минутой.

Воздух пахнул озоном и кукольниками.

Несс, который должен был корчиться от страха, представляя себе двухсоткратные перегрузки, спокойно сидел вместе со всеми за столом, поставленном в расширении коридора.

– Они наверняка не знают гиперпространственных волн, – рассуждал он. – Это гарантирует математика, на которую опирается их система. Кроме того, гиперпространственная волна является обобщением математики гиперпространственного привода, а они его тоже не знают.

– Но они могли открыть его случайно.

– Нет, Тила. Впрочем, мы можем что-нибудь послушать, поскольку все равно заняться нечем. Но…

– Только ждать и ждать! – Тила вскочила с места и выбежала из помещения.

В ответ на вопросительный взгляд кукольника Луис только пожал плечами.

Тила была в отвратительном настроении. Неделя, проведенная в гиперпространстве; довела ее почти до истерики, а перспектива еще полутора дней полного бездействия – сводила с ума. Однако чего она хотела от Луиса? Разве он мог изменить ради нее законы физики?

– Мы должны ждать, – подтвердил со своего места за пультом Говорящий. Скорее всего он не обратил внимания на тон, которым Тила произнесла свои последние слова. – Никаких гиперволновых передач. Я гарантирую, что обитатели Кольца даже не пытаются связаться с нами. Во всяком случае, не таким способом.

Вопрос установления контакта вырос до ранга главной проблемы. Пока им не удастся договориться со строителями Кольца, их присутствие в обитаемой звездной системе будет похоже на шпионаж. Однако до сих пор ничто не указывало на то, что их заметили.

– Я слушаю непрерывно, – сказал кзин. – Если они захотят связаться с нами с помощью электромагнитных волн, я их наверняка услышу.

– Если только они попробуют что-то знакомое.

– Верно. Многие расы пользовались длиной волны холодного водорода.

– Как, скажем, кдалтино. Они очень элегантно обнаружили нас.

– А мы очень элегантно их завоевали.

В Космосе радио звучит голосами звезд: тишина царит только на волне двадцать один сантиметр, очищенной неисчислимыми кубическими световыми годами холодного межзвездного водорода. Каждая мыслящая раса, желающая связаться с другими существами, воспользовалась бы именно этой волной. К сожалению, выбрасываемый дюзами «Лгуна» водород с температурой Новой глушил именно эту волну.

– Помните, – сказал Несс, – что наша орбита не должна проходить сквозь Кольцо.

– Ты повторял это много раз. У меня хорошая память.

– Мы не можем позволить, чтобы жители Кольца сочли нас угрозой для своего существования. Надеюсь, ты об этом не забудешь.

– Ты кукольник, и потому не веришь никому и ничему.

– Спокойно, спокойно, – утомленно прервал их Луис. Эти придирки были развлечениями, без которых отлично можно обойтись. Он направился в свою кабину, чтобы поспать.

Шли часы. «Лгун», перед которым бушевало плазменное пламя, все медленнее падал к таинственной звезде.

Во внимательные глаза инструментов не попадал ни один модулированный луч света. Жители Кольца либо до сих пор не заметили «Лгуна», либо не пользовались лазерами в качестве наблюдательных приемопередающих устройств.

Эту неделю Говорящий часто проводил свободное время с людьми. Луис и Тила полюбили его кабину. В ней царила несколько большая гравитация, стены украшали голограммы, изображающие желто-оранжевые джунгли и старинные таинственные крепости, а в воздухе плавали острые непривычные запахи чужого мира. В своей собственной кабине они могли видеть сельские пейзажи и океанские поля, наполовину покрытые генетически укороченными водорослями. Кзину это нравилось гораздо больше, чем им самим.