разные: Журнал ''ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ''. Сборник фантастики 2009

— По роду работы вам приходится быть в курсе всех литературно-фантастических событий. Что же, на ваш взгляд, происходит с таким родным и знакомым многим поколениям читателей «Техники молодёжи» жанром? Каково, по вашему мнению, будущее «литературы о будущем»?

- Мы почти потеряли научную фантастику. В ней, к сожалению, уже нет заинтересованности потому, что технологии так быстро развиваются, что не успеваешь спрогнозировать техническое будущее, как получаешь его завтра.

На сегодняшний день мы имеем большое количество фэнтези. Есть киберпанк, ну, хоррор в меньшей степени, есть мистическая фантастика. Это преобладает сегодня на книжных прилавках. Что будет в будущем, сложно сказать. Может быть, мы вернёмся к хорошей НФ, космоопере. Фэнтези, откровенно говоря, уже начинает набивать оскомину.

За счёт вала непритязательного чтива живут достаточно крупные издательства. Издатели говорят: если мы будем издавать только хорошую литературу, мы прогорим. Так называемая эксклюзивная, хорошая литература составляет в их портфелях едва ли три процента. Она нужна для того, чтобы получать призы.

Усреднённое качество фантастической литературы постепенно ухудшается. Я наблюдаю это хотя бы по тем рукописям, которые мне приходят. Но я не хочу быть пессимистически настроен.

Есть и такая теория — всё это нужно. Это как творческий бульон, где начинающие писатели оттачивают своё мастерство. Их бьют, критикуют. Они учатся, начинают писать лучше. Кто настойчивее, у кого есть талант, работоспособность — пробьются. Лет пятнадцать назад молодому талантливому автору это было сделать значительно легче. Тогда многие начинали. В том числе, Лукьяненко, Васильев, Олди.

— Представим, что все литературные клубы по интересам полностью разобщились, обособились, замкнулись в себе и разлетелись отдельными капельками «по всей Вселенной». Конец единому «разумному Солярису»[1] См. рассказ В. Ксионжека «Ловушка» в «ТМ» № 12 / 2008. ?

— Я считаю, что это не произойдёт.

— Почему?

- Основная задача литературы (в том числе фантастической) — влиять на эмоции человека. Когда один писатель будет описывать только левую заднюю лапку членистоногого насекомого, а другой — только правую заднюю лапку, третий — крылышко — эмоциональная составляющая исчезнет.

Нам не обязательно знать, скажем, как работает холодильник будущего. Достаточно прочитать о том, как герой открыл его и что-то из него достал. Человеку нужны эмоции. Как положительные, так и отрицательные.

— Эмоции? Хорошо, возьмём такой популярный «формат», как мыльные оперы. Их эмоциональная составляющая, как принято говорить, «на любителя». И очень даже легко представить, что будут появляться форматы со всё более узкими «эмоциональными спектрами». Слезливые романы для того, чтобы только поплакать. Весёлые для того, чтобы только посмеяться. Романы для тех, кто любит кошек. Романы для ценителей тяжёлого рока.

— Да, такое форматирование происходит. Но это (как и в случае с описанной выше детализацией) будет продолжаться лишь до определённого уровня.

— Когда мы достигнем «дна», сумеют ли даже талантливые писатели создавать настоящую литературу в таких очень узких сюжетных и эмоциональных рамках?

- Я думаю, что самый талантливый человек сделает нечто обобщающее. Бывает, что мы привыкаем к определённому направлению и постепенно всё углубляем траншею, по которой идём. Но бывают такие таланты, звёзды, которые хватают нас за шкирку, вытаскивают из траншеи и показывают весь мир во всём его многообразии. Я думаю, что такие люди будут.

— Они напишут гениальные произведения и… попадут в неформат. Сегодня, мне кажется, с понятием «формат» ещё можно бороться. Но с каждым годом, боюсь, это будет делать всё сложнее.

- Слава богу, что ещё существуют 3–5% хорошей литературы. Вспомним, в Советском Союзе была цензура. В ней, помимо множества отрицательных, был и положительный момент: был установлен барьер против плохой, некачественной, непрофессионально написанной литературы.