Антон Орлов - Антираспад

– Нет.

Вечерний город был полон ловушек и соблазнов. На каждой улице что-нибудь продавалось – от булочек с повидлом до электромобилей. Карманы Ксакан оттопыривались: не удержавшись, она опять приобрела целую кучу ненужных, но привлекательных вещей. Таких, как подарочный набор массажных щеток, украшенный поддельными драгоценностями дешевый хронометр, игрушечный магнитоплан, ярко-розовые таблетки для желудка в очень красивой упаковке. И все это теперь – ее собственность! Ксакан знала, что не сможет забрать эти вещи с собой на Ючан, однако мысль о том, что она, пускай даже временно, обладает собственностью, наполняла ее томительным волнением. Она сделала страшный шаг – завладела вещами… Нельзя иметь ничего своего, все принадлежит Общине. На Ючане это правило знает каждый ребенок. «Да, я преступница, – виновато подумала Ксакан, – но я постараюсь исправиться. Только не сейчас, а завтра».

Ее алчный взгляд подолгу задерживался на роскошно убранных витринах, на лотках с мороженым, на запаркованных у края тротуара чужих машинах. Потом сиреневое небо потемнело, воздух стал студеным, и Ксакан повернула обратно: наступает ночь, надо возвращаться в отель. В этом огромном городе даже днем недолго заблудиться. И все здесь не общее, а чье-то собственное… Вначале Ксакан не могла с этим смириться, потом привыкла. Кто ее удивлял, так это остальные обитатели «Бескана»: они ведут себя так, словно весь мир принадлежит им, хотя на самом деле вокруг полно чужого… Ксакан уже поняла, что среди них есть ее конкуренты, которые тоже прилетели на Валену за зондом. Оказавшись вдали от Общины, она нередко чувствовала себя заброшенной, испытывала мучительную неуверенность, но эти агенты-одиночки из разных миров, казалось, не знали подобных состояний. Ее пугала их независимость. Типичные индивидуалисты! Ну конечно, они отнимут у нее зонд, она проиграет… Заранее настроившись на поражение, Ксакан шмыгнула носом и свернула на улицу, которая вела к туманно-белой громаде «Бескана». Издали доносилась музыка, на стенах домов то вспыхивали, то гасли абстрактные узоры, отбрасывая цветные блики на мокрый тротуар, – Венеда готовилась к карнавалу, о котором столько говорил здешний губернатор. Если Валена – среднеразвитый мир, то как же выглядят города на планетах золотого меньшинства?.. Сколько Ксакан ни напрягала воображение, она не могла себе это представить.

Уже приближаясь к отелю, она твердо решила, что упаковку от розовых таблеток обязательно сохранит и возьмет с собой на Ючан, какую бы цену ни пришлось заплатить… Это будет ее преступление, ее тайна, однако она все равно это сделает. Ей давно уже хотелось иметь что-нибудь красивое.

– Восемьдесят два туриста приобрели входные жетоны Тренажера, господин Костангериос, – доложил секретарь. – Итого сто двадцать три миллиона империалов.

– Недурно.

– Двадцать девять человек уже вошли в Тренажер, остальные пятьдесят три по-прежнему живут в «Бескане». Видимо, хотят дождаться карнавала.

– Мы позаботимся о том, чтоб они с пользой для нас потратили оставшиеся денежки! – Губернатор удовлетворенно хохотнул.

Секретарь понимающе улыбнулся. (Толковый парень – знает, когда надо смеяться!) Потом, посерьезнев, добавил:

– Возможно, одно имя из этого списка вас заинтересует, господин Костангериос. Вот, посмотрите, в числе прочих жетон купила Карен Мьян с Шелконы.

– Безмозглая потаскушка, – проворчал губернатор.

Он был зол на Карен: та до сих пор не согласилась переспать с ним. Зато вчера ему все-таки удалось ее припугнуть, и ночь она провела в отеле, хоть это хорошо. Секретарь деликатно перебирал свои бумаги, ожидая приказаний.

– Свяжись с комиссаром полиции. – Губернатор устало потер колено, ушибленное при падении, когда он поскользнулся на лесенке магнитоплана. – Пусть проверит досье всех, кто участвовал во вчерашней операции или просто знал о ней. И доложит о результатах.

…Ночная операция провалилась. Переодетые полицейские орали в подворотнях, цеплялись к прохожим, опрокидывали урны, били витрины частных магазинов (список был согласован с губернатором), подожгли электромобиль директора коммерческого предприятия «Интелтрон», которого Харо Костангериос не любил за изворотливость и прижимистость, но серийного убийцу так и не взяли. Последний в эту ночь не выходил на охоту – как будто знал, что ему самому суждено стать дичью… Предательство, подумал губернатор, в сердцах переломив надвое дорогой коллекционный карандаш из натурального дерева. Либо чья-то глупость… Вечером, когда Карен привезла с прогулки Илси, он излил перед ней душу: